рядом с ней чувствовал твою панику, даже когда ты расслаблялась и наслаждалась ее близостью. Да и сложно не заметить твой страх: ты ведь никогда не ныряла без зеленой капсулы. Даже на пару минут.
Моя фамилия действительно означала «океан». С юга берега королевства омывал Дерлер Белонс, а с востока – Ковел Белонс.
– Тогда какой дар мне подходит? – спросила я, сощурив глаза.
Мне правда было интересно, что он обо мне думает.
– Огонь, – неожиданно изрек он.
– Огонь? – в ужасе воскликнула я. – Ты же прекрасно знаешь, как сильно я его боюсь.
– В детстве ты любила огонь больше, чем воду. Его красота тебя завораживала, ты могла целую вечность смотреть на него и даже ни разу не моргнуть. Но потом ты начала его бояться и один его вид стал вызывать у тебя панику.
– Ты знаешь, что все изменилось, огонь никогда не сможет мне понравиться.
– Ты не будешь бояться его вечно. Я уверен: именно он принадлежит тебе.
– Тогда, раз ты у нас такой умный, отвечай, что принадлежит тебе? – усмехнулась я.
– Мне ничего не принадлежит. – Грусть исказила его лицо.
Дарен притянул меня к себе и сжал в объятиях.
– Не говори так, тебе принадлежит весь мир, – ответила я и погладила его по волосам. Он улыбнулся и еще сильнее прижал меня к себе.
Глава 5
Мы уснули и не заметили, как наступил день. Когда я открыла глаза, из-за яркого солнца они заслезились.
– Лучше бы снова пошел дождь, – прошипела я.
– Не говори ерунды, еще не хватало нам заболеть, – спокойно ответил Дарен.
– Вовремя ты об этом вспомнил, учитывая, что мы уснули в мокрой траве.
Вместо того чтобы продолжить разговор, он замолчал и через некоторое время громко расхохотался.
– Что смешного?
– Ты и вправду зануда, – произнес он сквозь смех.
– Кто бы говорил! – Я встала и размяла плечи: они никогда еще так не затекали.
Лучи солнца играли в листве деревьев под аккомпанемент пения птиц и далекого стука дятла. Казалось, будто они собрали свою музыкальную группу. Однако за пределами дворца любые музыкальные выступления и танцы были запрещены. Мелодии, как говорили, могли пробуждать эмоции и даже вдохновлять на восстания. Отец вспоминал, что когда-то люди наслаждались музыкой разных жанров, которая объединяла все четыре королевства. Он читал об этом в книгах из библиотеки короля и мечтал, чтобы и я смогла когда-нибудь побывать в прошлом. Меня интересовало, как люди жили раньше, что они делали, любили ли они эту жизнь, пока магия не отвернулась от нас и не началась бойня. Ведь были же те, кто выжил, наверняка они были. Кто-то ведь передал эти истории своим детям, а те – своим. Я тоже хотела услышать их истории.
Дождь закончился, а значит, и свобода тоже. Камеры снова подняли, и он —, я была готова поспорить – уже искали нарушителей. Настало время выйти и показаться, чтобы не нарваться на проблемы. Нельзя, чтобы они решили, будто мы сбежали.
На домах установили специальные индикаторы, которые светились зеленым, если кто-то находился дома, и красным, если дом пустовал. Сейчас мама ушла на работу, так что в нашем никого не было. В случае чрезвычайной ситуации камеры на улице начинали сканировать каждого прохожего, выявляя подозрительные детали. В целом рекомендовалось почаще быть в поле зрения или оставаться дома, чтобы избежать неприятных ситуаций.
Иногда я по ночам сбегала с Дареном, но только тогда, когда мама была дома. Бывало, я даже перенастраивала сигнал, чтобы он горел зеленым на случай, если она задержится на работе, так как ученым позволялось нарушать комендантский час. Но эта идея была не самой лучшей, ведь никто не знал, кто и когда мог навестить вас.
– Нам пора, – первым отозвался Дарен.
– Ты прав.
Мы ушли с поляны и направились в город. Камеры сразу же появились у нас над головами и громко запищали, отчего пришлось заткнуть уши. Как только они умолкли, мы остановились и уставились на них.
– Что происходит? – с ужасом прошептала я.
– «Да здравствует король! Да здравствует эра мира!» – Восторженные приветствия прозвучали из камер со всех сторон.
– «Да здравствует король! Да здравствует эра мира!» – хором крикнули мы.
Нам приходилось говорить это, сколько я себя помнила, – так мы обращались к королю.
Камеры неожиданно улетели, и мы увидели огромный белый фургон, на крыше которого стоял человек и из раза в раз повторял что-то в громкоговоритель.
– Просим всех участников эксперимента, достигших совершеннолетия, явиться завтра в резиденцию короля к восьми часам утра. Просим быть пунктуальными, так как эксперимент начнется раньше запланированного из-за возникших проблем. Примите наши наилучшие пожелания и извинения за неудобства. Этот долгожданный день настал. Да здравствует король! Да здравствует эра мира! – Машина поехала дальше, повсюду разнося эту новость.
Люди выходили из своих домов, и на их лицах отражалась нестерпимая боль. Они прижимались друг к другу, словно у них не оставалось другого шанса побыть вместе, и слезы вот-вот грозили вырваться на свободу. Я не смогла повернуться к своему лучшему другу. Сердце остановилось, а легкие разрывались от боли.
– Но нам еще нет восемнадцати, – спокойно сказал Дарен.
Его голос звучал совершенно обычно, но я знала, что он только делал вид, будто все хорошо.
– Пара дней ничего не решает, мы уже внесены в список. Завтра мы будем там вместе со всеми.
– Как насчет того, чтобы пойти к тебе и попить чаю с пирожными? – улыбнулся он и взял меня за локоть.
Мы завтра могли умереть, а он предлагал попить чаю? Я знала, что Дарен слегка чокнутый, но не настолько же!
– Это прекрасная идея, пошли, – поддержала его я, не понимая, что делать дальше.
Мы решили на некоторое время забыть об услышанном. Может, это был последний чай в нашей жизни и оставшееся время следовало использовать так, чтобы ни о чем не жалеть. И даже если из этого ничего бы не вышло, почему не попробовать? Но спокойная реакция Дарена испугала меня, потому что сама я была уже на грани срыва.
Идя по улице, наполненной людьми, я чувствовала себя одинокой, мысли давили на меня, и все, что я хотела сделать, – спрятаться и больше никогда не смотреть в лица сверстников. Я словно предчувствовала их смерть, видела, как их тела распадаются, превращаясь в тени своей прежней жизни, как будто каждая частица их сущности растворяется в воздухе, исчезая вместе с тихими звуками дыхания и последними проблесками эмоций. Смерть настигла нас раньше, чем ожидалось. Дарен молча смотрел вниз. Пройдя четыреста шестьдесят восемь шагов, мы добрались до моего дома и тут же вошли внутрь. Дарен опустился на колени, и я различила едва слышимые всхлипы: он не смог сдержать слез. Чтобы не поддаться его примеру, я глубоко вдохнула и направилась на кухню.
Наполнив чашки и достав для Дарена его любимые пирожные, политые шоколадом, я позвала друга за стол. Я старалась угощать его как можно чаще, чтобы он ни в чем не нуждался. Видеть его боль было невыносимо, поэтому я все еще не могла взглянуть на него.
– Посмотри на меня, тебе тоже нужно выплакаться. Завтра это поможет держаться, давай же. – Он положил свою руку поверх моей и чуть или слегка погладил ее.
– Я в порядке, – сдержанно ответила я и
