Сейчас пустынны Ленинские горы,Но флаги стройки вьются на ветру,Здесь корпуса взойдут до неба скоро,Сюда придут студенты поутру.
Может, слышала эту песню?
– Пока нет.
– А я слышал. – Перед нами на дорожке как из-под земли вырос Троумель.
– А кто это? – Барда указал на Троумеля.
– Это профессор Троумель, он выступит сегодня вечером в клубе с лекцией о времени и пространстве.
Мы как раз подходили к каким-то временным постройкам и маленьким домикам.
– Да, интересно послушать, – уважительно отозвался Барда. – А у нас уже жил тут один профессор. Я поселю там и вашего, – он обернулся ко мне, – в том же домике. Если вы не возражаете?
– Не возражаем. – Я кивнула головой.
– Ну, вот и отлично. Пойдемте, я покажу вам все на месте. Это недалеко.
Этот домик стоял как игрушка, источая благородство изнутри и снаружи посреди хаоса.
– Вот, мы и пришли, профессор. Сначала вы. – Барда открыл дверь домика и пропустил вперед Троумеля.
– Я не прощаюсь, мы еще увидимся, сказал Троумель и захлопнул дверь.
– А вам, сюда, – Барда приоткрыл передо мной дверь.
Я заглянула внутрь домика, и мне показалось, что все пространство там затянуто какой-то белесой пеленой. А за этой пеленой сидят две девицы и оживленно о чем-то разговаривают. Слов не было слышно, как в немом кино. Меня они не замечали. Одна сидела за столом под лампой, другая, напротив, с книгой в руке и что-то активно обсуждали. Между тем, сумерки совсем сгустились, и мне стало как-то не по себе. Я захлопнула дверь.
– А это точно общежитие?
– Да, это комната для девушек. Проходите, сейчас я включу свет.
Когда Барда включил свет, я снова заглянула внутрь, там уже никого не было.
– Спасибо.
– Ну, что ж, располагайтесь.
Как только послышались шаги удаляющегося Барды, я побежала к профессорскому домику.
Я постучала, распахнула дверь Троумеля, и с порога выпалила, отшатнувшись.
– Кто это там сидит? – Я махнула рукой в ту сторону.
– Всемирно известные ученые, вернее, их тени.
– Ужас. Ужас.
– Нет, они действительно, какое-то время здесь останавливались. И их тени остались.
– И у меня тоже. Нет, я сюда не войду, я здесь жить не буду.
– Это ваше дело. – Сказал осторожно Троумель. – Но ночь на дворе.
– А ночь настоящая?
– Вполне.
– Ну, ладно, – сказала я с порога. – Только я спать там не собираюсь.
– Ваше дело.
– Хорошо. – Выпалила я, уже ко всему готовая. – Посмотрим, чем все это закончится.
– Спокойной ночи, – проговорил Троумель или пробурчал себе под нос.
– Не оставляйте меня.
– Спокойной ночи, – Вновь повторил Троумель.
Я нехотя вернулась в свой барак. Был полный мрак или морок? Спать совсем не хотелось. И возвращаться туда снова не хотелось. Что же делать?
За моей спиной послышались шаги.
– Тов. Брискина, вы не спите? Ну, как устроились?
– О, спасибо, все хорошо, тов. Валентов. – Я обернулась. – Вам тоже не спится?
– Я тут рядом. В Доме строителей – день рожденья отмечают…
– Понимаю. – Сказала я с улыбкой. – А у вас есть семья, дом?
– Я потерял свою семью во время войны.
– Простите.
– Ничего. Жена и сын летели в эвакуацию, самолет разбомбили.
– Боже мой. Никто не спасся?
– Нет.
– А сколько сыну было?
– Шесть лет.
– Послушайте, тов. Валентов, у вас все еще будет и семья и дом. Не сомневайтесь.
– Хотелось бы верить.
– А вы верьте.
– Ну, прощай, дочка. – Он развернулся вполоборота, загасил сигарету. – Спокойной ночи. – Медленно направился по дорожке в ночь.
– Прощайте.
Я больше никогда его не увижу.
Вдруг тишину разодрал громкий голос из динамика. Зазвучали песни со стороны стройки.
Я посмотрела в ту сторону, но стройки никакой не было. На ее месте красовалось готовое здание дворца, подсвеченное прожекторами. Песни звучали из каких-то динамиков повсюду. Я потерла глаза, наверняка мне мерещится какой-то фантом, и быстро помчалась туда, откуда слышна музыка.
