Книга Это мгновение - К. С. Отем

— Если вдруг столкнёшься с моим отцом — а я сомневаюсь, что он вообще здесь, — помни: Оливер здесь просто как твой друг, хорошо?

Дариус говорит это нам, но при этом его внимание приковано куда-то за нашу спину.

Мы с Кайденом оборачиваемся как раз вовремя, чтобы увидеть приближающегося Оливера — в чёрно-красном и с парой пластиковых дьявольских рожек на макушке.

— Ты не рассказал о нём своему отцу? — спрашивает Кайден.

Дариус качает головой:

— Он бы никогда не одобрил.

Оливер не обращает на нас внимания, подхватывает Дариуса на руки и сжимает в крепких объятиях.

— Привет, ангел. С днём рождения, — говорит он достаточно громко, чтобы мы услышали.

Только потом, вспомнив, что они не одни, Оливер оборачивается и здоровается с нами, хотя всё его тело словно продолжает тянуться к Дариусу.

— Итак, программа вечера, — говорит Дариус, хлопая в ладоши. — Буфет и бар вон там, — он указывает на дверь в дальнем конце комнаты. — В гостиной дальше по коридору — казино. Там играют на реальные деньги, так что будьте осторожны.

Он делает паузу, и в этот момент я замечаю сцену, подготовленную для группы.

— Позже — живая музыка и караоке. А в полночь… — он поднимает глаза на гигантский диско-шар над нашими головами, — …всё это завершится балом, и нас окутает дождь из блестящих лент.

Он сияет.

— Ах да, и здесь ещё есть фонтан с шампанским.

— Ты обо всём подумал, — размышляю я вслух.

— Мой папа делает всё возможное ради своего единственного ребёнка.

В его словах, в поджатых губах — что-то такое, что придаёт этому комментарию оттенок грусти. Я постараюсь не забыть потом расспросить об этом Кайдена.

— Если вы нас извините на минутку... — Дариус берёт Оливера за руку, оглядывается, будто проверяет, кто рядом, и добавляет: — Нам нужно… эм… кое о чём поговорить, — бормочет он, краснея до корней волос.

Кайден хлопает друга по спине, и мы смотрим, как они вдвоём исчезают в толпе, рука Оливера скользит к пояснице Дариуса.

— Ты не против? — спрашиваю я, кивая в их сторону.

Кайден поворачивается ко мне, его ладони ложатся мне на талию.

— Удивительно, но нет. В какой-то степени это странно... но Дариус заслуживает быть счастливым. И кто я такой, чтобы мешать?

Я обвиваю его руками за спину, подтягивая ближе, и мы медленно движемся в сторону танцпола.

— Караоке? — поднимаю бровь.

— Нет.

Мы крепче прижимаемся друг к другу, пробираясь сквозь танцующую толпу.

— Мы могли бы спеть дуэтом.

— Определённо нет, — ворчит он, и я снова вижу того сварливого красавца, в которого без памяти влюбился.

— Но ты потанцуешь со мной?

— Если деваться некуда, — его губы растягиваются в улыбке, когда я целую его в лоб и закручиваю нас в ритме музыки.

Следующие несколько часов пролетают, как в тумане: мы танцуем, выпиваем, веселимся по полной, перемежая это с разговорами и шутками с Дариусом и Оливером. Стараемся избегать последнего, но сложно полностью игнорировать его, когда он всюду следует за Дариусом, как потерянный щенок.

Я мокрый от пота, измученный и уже мечтаю найти, где бы сесть, когда на сцену поднимается Дариус. Мы хором поём С днём рождения, толпа шумно поддерживает и аплодирует, как только песня заканчивается. Дариус кланяется, как будто он на приёме у королевы, затем берёт микрофон и благодарит всех за то, что встретили Новый год вместе с ним.

Он уходит со сцены, и кто-то запускает караоке. Народ мгновенно вовлекается — я в восторге от общей энергии. Даже Дариус поёт две песни, читая текст с большого экрана сбоку от сцены. Потом он исчезает, и на его место выходит группа девчонок примерно нашего возраста — они больше хохочут, чем поют, и это заразительно.

Это, чёрт возьми, самое весёлое, что случалось со мной за долгое время. И пока я стою, слушая и тихонько подпеваю, я обнимаю Кайдена. Всё кажется таким правильным. Почти идеальным.

— Я хочу обнимать тебя всю оставшуюся жизнь, — шепчу я ему на ухо.

Я хочу прикасаться к нему, целовать его, готовить для него, смеяться вместе, рассказывать ему дурацкие шутки столько, сколько нам будет отведено.

Его голова резко поворачивается, глаза широко распахнуты, сверкают от света диско-шара.

Рот Кайдена приоткрывается, но он не успевает ничего сказать — Дариус возвращается, щеки пылают, а на шее темнеет свежий засос.

Кайден не сводит с меня глаз, и я чувствую это — то самое мгновение.

Я отпускаю его и поворачиваюсь к Дариусу:

— Присмотри за моим парнем.

Потом убегаю, прежде чем кто-то из них успевает что-либо сказать.

Передо мной в очереди всего несколько человек, но когда я выхожу на сцену, моё тело дрожит от нервов. Прошло много лет с тех пор, как я стоял перед толпой — и никогда перед такой. Но дело вовсе не в ней.

С микрофоном в руке я нахожу Кайдена в толпе. Он замечает меня, и, таща за собой Дариуса, пробирается ближе — прямо к подножию сцены.

Я сосредотачиваюсь только на нём, когда начинает играть фоновая мелодия Crack The Shutters от Snow Patrol.

Мне не нужны слова — я знаю их наизусть. Это одна из любимых песен Кайдена.

Каждое слово, которое я пою, — только для него. Публики будто не существует.

Слишком темно, чтобы разглядеть выражение на его лице, но я улавливаю проблеск улыбки в отблесках света от диско-шара.

Мы не отводим взгляда друг от друга до самого конца песни.

И с каждым куплетом, каждым тактом — я вижу это. Ярко, отчётливо.

Наше будущее.

То, о чём мы оба боялись говорить вслух. То, чего мы заслуживаем.

Потому что любовь не знает границ. Потому что у нас обоих есть так много, чем мы можем поделиться друг с другом.

Это — наша жизнь.

Это — то, что мы забираем назад у судьбы.

Это — мы. Джейми и Кайден.

Ещё до того, как песня заканчивается, я спрыгиваю со сцены и иду к нему.

Берусь за его лицо, ладонями обхватывая его щёки, большими пальцами нежно проводя