мной и оглашаете какую-то глубокомысленную инвективу». – «А что, если просто так?» – хмыкнул пришелец. «Н-ну… Так не бывает. Так не бывало никогда». – «Все однажды случается впервые. Иногда ожидаешь какого-нибудь прорыва, выстраиваешь завышенные ожидания, а все оборачивается сущей банальщиной, ерундовиной… когда упираешься в непреодолимую крепостную стену, таранами битую, огнем тронутую, ломишься в нее, кулаки обдираешь… и вдруг чуть поодаль, в тенечке, находишь неприметную дощатую дверку, калиточку, незапертую даже, потому что обитателям крепости тоже иной раз нужно как-то пополнять припасы и обновлять генофонд». – «Выход из творческого тупика?» – усмехнулся он. «В какой-то мере, – согласился незнакомец. – И прямая дорога к новым вызовам. В новые тупики…»
6
– Так мы целый год будем топтаться на месте, – сказал Феликс Грин.
– Что вы предлагаете? – терпеливо спросил Элмер Э. Татор.
– Войти в субсвете в область притяжения Одиннадцатого, и пусть сам втянет нас внутрь.
– А если наткнемся на ротатор? Мы его не видим, а он…
Белоцветов со своего места счел уместным для общей разрядки вбросить реплику:
– «Видишь суслика? И я не вижу. А он есть!»
Древний, доледниковых еще эпох, анекдот внезапно породил взрыв благодарного смеха.
– Per citella ad astra, – меланхолично ввернул Мадон.
– Что-что?! – удивился Грин.
– Это по-магиотски: через сусликов – к звездам.
– То-то я слышу, латынь довольно корявая, – с видом знатока заметил Мурашов.
– Так что там насчет Одиннадцатой и этого… суслика? – напомнил Татор.
– Я склоняюсь к мнению, – серьезно отвечал Грин, – что мы его не видим потому, что его рядом с Одиннадцатой действительно нет. Он там и не нужен. Умножение сущностей сверх необходимого. Одиннадцатая – периферийное светило, в прекрасном гравитационном взаимодействии второго уровня с Двенадцатой и звездами внутренних контуров, у нее даже планет не наблюдается…
– А они есть, ха-ха!.. – отозвался Белоцветов.
На сей раз его никто не поддержал.
– Если даже и есть, – продолжал Грин, – нам они не помеха. Да, тряхнет изрядно. Что было до сей поры, покажется легким бризом. Но мы войдем в скопление и станем его частью, а это уже иной уровень игры.
– И внутри не будет прибоя, – покивал Татор. – Надеюсь… С какой бы стати ему там быть?
– Зато будет игра гравитационных взаимодействий, – сказал Мадон. – Почище всякого прибоя!
– И прекрасно, – заявил Грин. – К тому моменту мы уже станем полноценным гравитационным игроком.
– Согласен, – сказал Татор.
– Но входить придется в субсвете, – предупредил Грин.
– Я помню, Феликс, вы обещали, что тряхнет. Все равно согласен.
– Брандт, ну ты хотя бы кивни! – взмолился Грин.
– Угу-м-м.
– Инженеры, что с энергией? – осведомился Татор.
– На два выхода, и с тех пор ничего не изменилось, – радостно сообщил Белоцветов.
– А потом?
– А потом мы будем болтаться в окружении тридцати двух светил и жрать энергию всеми фибрами корабельной души, пока через верх не полезет.
– Иными словами, дефицита энергии у нас не будет?
– Посреди шарового-то скопления?! – хмыкнул Мадон. – Смешно…
– Объявляю последовательность действий, – провозгласил Татор, обводя всех взглядом. – Выворачиваемся в субсвет и уточняем координаты. Уходим – не в лимбику! – в экзометрию, в полноценную экзометрию, и делаем рывок на орбиту Одиннадцатой.
– И молимся, чтобы там не было сусликов, – добавил Грин.
– Ты же говорил, что их не предвидится! – сварливо проговорил Мадон.
– Это я говорил. Астрархи, со своим чувством юмора, могли решить иначе.
– Они шутники, но не идиоты, – задумчиво произнес Татор. – Сус… гм… ротатор на периферии скопления станет источником дополнительных гравитационных возмущений.
– Если только они того и не добивались специально, – сказал Мадон.
– Зачем? – изумился Белоцветов.
– Спроси у них сам, – огрызнулся Мадон. – Только перед этим уточни, на кой дьявол они вообще затеяли эту звездную кадриль.
– Они ответят вопросом на вопрос: на кой дьявол вы сюда полезли, детишки несмышленые?! – парировал Белоцветов.
– Нет здесь никакого ротатора, – отрезал Феликс Грин чуть более твердо, чем было бы убедительно.
– Уверены? – сощурился Татор.
– Не уверен, – быстро ответил Грин. – Но его все равно нет. Брандт, что скажешь?
– Уж он тебе скажет… – проговорил в сторону Мадон.
– Хм… – откликнулся Брандт.
– Спасибо! – преувеличенно радостно воскликнул Белоцветов. – Вот ты высказался, и сразу стало ясно, как всем поступать.
– Если даже мы вывалимся вблизи ротатора… – морща лоб, заговорил Феликс Грин.
– То что? – выжидательно спросил Татор.
– Мы всегда успеем нырнуть обратно.
– Энергии понадобится вдвое больше обычного, – констатировал Татор. – Инженеры?
– На один выход и один вход, – незамедлительно уведомил Белоцветов.
– Большего нам и не нужно, – сказал Татор. – Приступаем? Я согласен.
– Согласен, – подтвердил Грин.
– Хм-м…
– Ну, началось!.. – отчаянно взвыл Грин. – Что не так, Брандт?!
– Я думаю…
Кратов едва не подскочил. Удивительное событие застало его врасплох. Брандт впервые за все время полета и сопровождавших его разнообразных событий отверз уста. Обнаружилось, что у него был настоящий, человеческий голос, хотя и чрезвычайно низкий. Где-то в области субконтроктавы, с необычным, словно бы ворсистым тембром. Так могла бы мурлыкать доисторическая саблезубая кошка.
– Я ду-у-умаю… – солидно тянул Брандт. – Там не один суслик, а несколько.
– На кой дьявол?! – вскипел Грин.
– Защита от дурака.
– А дураки, получается, мы? – уточнил Татор.
– Угу-м-м… Детишки несмышленые… Глупые дураки сунутся напролом, и ротаторы вышвырнут их, как котят. Но мы умные дураки. Нас захватят при выходе из лимбики.
– На кой?.. – не унимался Грин.
– Потому что нам туда нельзя. Никому туда нельзя. А мы все равно пытаемся.
– Кажется, я понял вашу мысль, Ян, – сказал Татор. – Это было нелегко, но я преуспел. Тем, для кого астрархи собрали эту головоломку, отчего-то сильно не нравится мысль, что всякие искатели приключений, вроде нас и нам подобных, будут разгуливать по скоплению, как по буфету. Так сильно не нравится, что они готовы расставить ротаторы всюду, где только можно.
– Это невозможно, – вмешался Феликс Грин. – Один-два ротатора – еще куда ни шло. Но больше… нормальные светила попросту сорвутся с орбит, красивое шаровое скопление схлопнется, устроив неплохую имитацию взрыва сверхновой, и вся работа астрархов – насмарку.
– Согласен, – кивнул Татор. – Не может быть столько ротаторов. Если только…
– Что – если только?!
– Если только в гравитационную конфигурацию тридцати двух светил не вложена комплементарная конфигурация ротаторов. Как ядро в ореховую скорлупу. Не обязательно в том же количестве, но наверняка с точно просчитанной деривацией.
– Но это же адский труд – рассчитать такую орбитальную структуру! –
