больше укреплять свои позиции, пока её военная мощь не стала угрозой безопасности границ. Каракалла заметил это и напал на аламаннов, разгромив их в 213 году. Как следствие, на Декуматах в течение двух десятилетий царил мир. Однако аламанны ничего не забыли и не простили римлянам. Теперь они копили силы в тайне от римлян, внешне демонстрируя дружелюбие. Через границу осуществлялись регулярное взаимодействие и торговля. Аламаннские вожди демонстрировали вкус к оливковому маслу, вину, драгоценным чашам, изделиям и оружию. Благодаря этим торговым контактам им было очевидно, что гарнизоны вдоль Рейна и Дуная истощены и ослаблены сначала из-за экономии и пренебрежения властей, а потом из-за войны на Востоке. Это давало аламаннам возможность разграбить богатые и плодородные земли региона Таунус-Веттерау. Вожди могли бы завоевать репутацию воинской доблести и накопить невообразимые богатства на землях империи. Учитывая общее желание европейских варваров напасть на римские границы, аламанны оказывались не одни и могли рассчитывать на союз другими племенами. Считается, что нападение было внезапным и хорошо подготовленным. Хотя, насчёт внезапности можно поспорить. У римлян были специализированные подразделения солдат, называемые эксплораторами, чья работа заключалась в разведке территории варваров с целью обнаружения любых угроз, включая наращивание вражеских сил. Были и другие виды разведки, весьма разнообразные, так что не знать о подготовке нападения римляне не могли. Скорее всего, именно сведениями разведки объясняется мятеж верхнегерманских легионов против похода на Восток в 231 году. У солдат должна была быть веская причина для отказа идти в Персию. Они потому так и упёрлись, что не хотели бросать свои семьи на верную смерть или рабство. Ради этого воины пожертвовали статусом и репутацией лучшей и вернейшей армии империи и, видимо, были готовы к кассации. Тот мятеж не был простым капризом. К тому же, с 229 года в римском приграничье Верхней Германии и Реции начинают появляться денежные клады, что тоже говорит о том, что римляне подозревали приближение потрясений.
Интересно, что в Нижней Германии царили тишь да благодать. Видимо, молодые союзы франков и саксов ещё не были готовы к войне. Там не обнаружено никаких признаков вторжения, хотя вексилляция Нижней Германии как раз находилась на Востоке. Так что легату Нижней Германии Флавию Юлию Латрониану (231–234 гг.) повезло.
Судя по тому, что мы видим на лимесе Верхней Германии и Реции, зимой 233 года аламанны обрушились на римскую оборону двумя армиями. Одна напала на Таунский выступ и Декуматские поля, хлынув через лимес на всей его протяжённости единой волной, захлёстывая римские кастеллы и города. Возможно, задачей этой армии и был захват всех римских земель к востоку от Рейна. Римские войска и население должны были быть уничтожены. После этого, аламанны должны были сосредоточиться у легионных лагерей Могонциака и Аргентората, где заняться уничтожением легионов. Эта стратегия первое время вполне срабатывала. Действительно, либо большинство, либо все гарнизоны вдоль Рейна и Верхнего Дуная были просто разгромлены. Если смотреть условно с севера на юг, доказано, что в Верхней Германии были разрушены кастеллы Хольцхаузен, Цугмантель, Кляйнер Фельдберг, Заальбург, Каперсбург, Бутцбах, Эхцелль, Обер-Флорштадт, Альтенштадт, Валлдюрн, Остербуркен, Эринген. Но это минимум, многого мы просто не знаем.
Если поставить себя на место римских лимитанов, то что мы увидим? Мы увидим, что уже несколько лет ожидавшееся вторжение варваров началось, и через границу хлынул необозримый поток аламаннских воинов. У вас в кастелле стоит одна когорта или ала, максимум две – это 500 -1000 воинов. Ваша семья живёт в викусе рядом с кастеллой и, в лучшем случае, сможет укрыться в вашей крепости. Но и там её надо будет беречь от стрел врага, защищать от его копий и топоров, от пожаров, а ещё чем-то кормить и поить, лечить, если понадобится. А всякий ли префект согласится пустить «мирняк» в крепость? Да и сколько вы продержитесь под ливнем зажигательных стрел со стороны многократно превосходящего вас врага? Два-три сосредоточенных штурма и всё, на стенах некому будет стоять. В лучшем случае кастелла выстоит около месяца, в худшем будет взята с налёта. Ещё возникнут проблемы с продуктами, водой, нечистотами. А ведь потом вы уже не прорвётесь к своим, поскольку передовые отряды аламаннов уйдут далеко вперёд к Рейну. Ожидать помощи бессмысленно, её не будет, пока император не вернётся с Востока через несколько месяцев. И что делать ауксилиариям и нумерусам в таких условиях? Скорее всего, большинство из них решало бросить всё и улепётывать к своим родным легионам за Рейн и Дунай, прихватив семьи. Лимес был сдан со всей его инфраструктурой в мгновение ока. Для этого аламанннам понадобилось бы 40–50 тысяч воинов, осадивших кастеллы лимеса. Остальные воины, пусть их было ещё 100 тысяч, быстро захватили Декуматские поля и вышли к Могонциаку и Аргенторату. Оттуда часть воинов проникла в Галлию диверсионными и грабительскими отрядами. Как и в 167–170 годах, римское население уничтожалось или обращалось в рабство, населённые пункты сжигались, имущество и скот захватывались и вывозились за лимес. В целом, удар был тяжёлым, а разрушения катастрофическими.
Вторая армия аламаннов направилась на юг. Лимес Реции был прорван так же легко, как и в Германии. Затем, используя римские дороги, аламанны направились на восток, нападая на крепости по берегам рек, уничтожая все сельские поселения на своем пути, прежде чем разграбить процветающие города, обслуживавшие гарнизоны, вырезая семьи солдат. Были сожжены Бирициана, Ветониана, Регенсбург, Бёминг и так далее. Римляне, те, кто успел, откатились за Дунай и дальше на юг к горам. В пятидесяти километрах к востоку от Ветонианы находилась крепость легионеров Кастра Регина (Регенсбург), в которой дислоцировался легион III Italica. Командир этого легиона был также наместником Реции, официальная резиденция которого находилась южнее, в Августе Винделикорум (Аугсбург). И крепости, и городу был нанесен огромный ущерб. В Сорвиодуруме археологами обнаружен уровень разрушений, содержащий лошадей, оружие и разбитые статуи, датируемые 233 годом. Там находился отряд сирийских лучников. Непосредственно к западу от крепости на территории сельской виллы был обнаружен довольно необычный, но ошеломляющий клад. В него входил большой бронзовый таз, возможно, зарытый командиром местного гарнизона, в дополнение к роскошной коллекции парадных кавалерийских доспехов, семи шлемам и четырем церемониальным маскам, украшенным волнистыми прическами в греческом стиле или завитыми волосами, отражающими восточное влияние. Было также несколько кирас, поножей и пластин лошадиных доспехов. Человек, зарывший клад, явно чувствовал, что крепость была не самым безопасным местом. Ему не повезло. Как и многие другие, он не смог вернуться и забрать свои ценные вещи.
Разрушение Куинтаны также датируется 233 годом, хотя, возможно, и 242 годом. Археологи
