Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 150
тоже ощущается, хотя и не так остро, как в Латвии. Если в 1922 году эстонцы составляли 87,7 % населения республики, то в 1989 году — 61,5 %, в то время как процент русского населения вырос за это время с 8,2 % до 30,3 %[1452]. Власти Эстонии, в отличие от их латвийских соседей, пока не собираются выселять около 100 тысяч русскоязычных «неграждан», хотя особенно радикальные политики и заводят речь об этом время от времени. С начала 1990-х гг. законодательство Эстонии требует от всех своих граждан обязательного знания эстонского языка, без чего невозможно устроиться на работу, не говоря уже о штрафах за незнание языка для госслужащих (этим занимается специальная языковая инспекция). Требование, в общем-то, правомерное, если бы оно не сопровождалось дискриминацией русского языка и самого русскоязычного населения, а также другими нарушениями прав человека…
Жертвами разжигания межнациональной розни здесь становятся не только русские и русскоязычные граждане, но и, к примеру, евреи, которых в современной Эстонии насчитывается около 3 тысяч человек. По примеру «цивилизованной» и «демократической» Европы в постсоветское время здесь расцвел пышным цветом неонацизм. Новые эстонские наци каждый год отмечают день рождения Гитлера (в 1999 году небольшие группы местных и скандинавских неонацистов праздновали 20 апреля в Тарту, а в 2000 году — в Таллине). В Нарве и в Таллине их примеру последовали русские фашисты-баркашовцы из РНЕ[1453].
Только в Литве проблема национальных меньшинств является менее острой. Благодаря высокой рождаемости и большому количеству рабочей силы здесь процент коренного населения (то есть литовцев) сохранился примерно на том же уровне, что и до 1940-х гг. и составляет приблизительно 80 %[1454]. Но и здесь эта проблема существует и раздувается новыми властями. Так, делегация Совета Европы, посетившая Литву перед Рождеством 1992 года, выразила озабоченность по поводу положения нацменьшинств в этой стране. Едва придя к власти, «Саюдис» начал проводить внутри страны политику дискриминации, с тем чтобы устранить от решения любых политических вопросов потенциальную оппозицию из числа нацменьшинств. Жертвами этой политики стали не только русские или белорусы, но и поляки. Так, «правая рука» Ландсбергиса, уже упоминавшийся выше В. Чапайтис, руководивший парламентской комиссией по правам человека и национальностей, после августа 1991 года инициировал роспуск местных самоуправлений Вильнюсского и Шальчининского районов, где преобладало польское население. Поводом стало обвинение в том, что они поддерживали местных «путчистов». В результате сотни тысяч русских, поляков, литовцев оказались без своей власти, без своих избранных представителей, под прямым правительственным правлением. Власти независимой Литвы отказали в официальном признании Польскому университету в Вильнюсе. Было запрещено богослужение на польском языке в костеле Святого Станислава, построенном два века назад местными поляками на их собственные пожертвования. Польским крестьянам, в отличие от коренных литовцев, было отказано и в реприватизации их земель в Вильнюсской области…[1455]
Когда-то карателей из полицейских батальонов сам литовский народ еще в годы войны заклеймил как «жидшауджяй» — «еврееубийц». Но в современной Литве, где живет около 8 тысяч евреев, антисемитизм снова в почете. Так, в 2000 году мэром Каунаса был избран лидер местной ультраправой антисемитской партии «Литовская лига свободы» Витаутас Сустаускас. Лидер другой полуфашистской партии, «Объединенной национал-социалистской лиги» (известной также как «Лига литовских рабочих»), Миндаугас Мурза девять раз пытался зарегистрировать свою организацию в литовском департаменте юстиции, хотя и безуспешно. Что, впрочем, не мешает его «штурмовикам» каждый год 20 апреля праздновать день рождения Гитлера и громить еврейские кладбища[1456].
Сегодня же в странах Балтии открыто выходят книги, прославляющие Гитлера, Третий рейх и его прибалтийских пособников. К примеру, осенью 2005 года в Литве был опубликован роман писательницы Вайды Марии Кнабикайте «Лунный свет в темном окне», посвященный Адольфу Гитлеру, который, по мнению самой романистки, «до сих пор в искусстве не был изображен как настоящий человек с настоящей душой»[1457].
Другой типичный пример — откровенно антисемитские и антирусские книги адвоката Андриса Грутупса. Одна посвящена делу Дрейфуса во Франции, другая — делу Бейлиса в царской России[1458]. Но самой скандальной стала книга «Эшафот» (2007). Главный герой книги — палач народов Прибалтики обергруппенфюрер СС Фридрих Йеккельн. На том самом судебном процессе, о котором пишет Грутупс, бывший шеф СС и полиции в Прибалтике сам признал: «За день по так называемым политическим мотивам нами арестовывалось в Литве, Латвии и Эстонии примерно по 20 человек, в основном — русских»[1459]. Всего же, по признанию Йеккельна, только в Латвии по «политическим мотивам» за время оккупации было арестовано около 20.000 человек[1460]. Немало, хотя цифра занижена в несколько раз. И вполне справедливо, что 3 февраля 1946 года военный трибунал вынес Йеккельну смертный приговор, который был приведен в исполнение на следующий день на левом берегу реки Даугавы (пригород Риги — Пардаугава), откуда открывался вид на территорию бывшего Рижского еврейского гетто.
Андрис Грутупс не скрывает восхищения Йеккельном, «честно и мужественно» признавшим свою вину, другими аристократичными, интеллигентными немецкими генералами — видимо, оказавшимися на скамье подсудимых благодаря проискам злонамеренных евреев, русских варваров и предателей из числа латышей, родившихся в России, куда их выслал царский режим. Весь судебный процесс автор представляет как месть евреев, русских, поляков «благородному» немецкому генералу[1461]. Прогрессивные историки Латвии признали книгу направленной на пересмотр итогов Второй мировой войны в местном масштабе с целью «написать свою историю, а не довольствоваться правдой победителей». Тем не менее профессор Латвийского университета Инесис Фелдманис написал одобрительную рецензию на этот откровенный бред[1462].
И все это — восхваление фашизма и тех, кто воевал на его стороне, пропаганда ксенофобии, культурный и языковый геноцид «некоренного» населения, разделение на «граждан» и «неграждан», репрессии в отношении антифашистов, ветеранов, воевавших на стороне Красной армии, — происходит прямо перед носом Европейского сообщества, законы которого, с формальной точки зрения, рассматривают подобные действия как противоречащие «принципам демократии» и «конвенции о правах человека» [1463]. Но, видимо, для Латвии, как и для остальных республик Прибалтики, европейские парламентарии предпочитают делать исключение.
Наконец, третья проблема — уровень жизни, одна из самых актуальных проблем, если не для правителей прибалтийских республик, то, по крайней мере, для их народов. И это притом что во времена пресловутой «советской оккупации» уровень жизни латышей, литовцев и эстонцев был одним из самых высоких в Советском Союзе и даже по западным меркам был выше всякой критики. Даже нынешний президент Латвии Вайра Вике-Фрейберга в своих интервью зарубежным журналистам признает, что «главным приоритетом ее президентства, которое заканчивается в 2007 году, …является рост уровня жизни».
Для сравнения приведем некоторые цифры, характеризующие экономику стран Прибалтики после 15 лет независимости. По величине внутреннего валового продукта
Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 150
