взгляд на него, и я вырываюсь из состояния неопределенности — я хочу, чтобы он обнял меня, а не оставил одного. Я ненавижу быть без него. Джейми останавливается, как только видит меня, и, несмотря на капли воды на моих ресницах, я вижу, как улыбка расползается по его лицу. Он сокращает расстояние между нами несколькими длинными шагами.
— Ты вернулся, — говорю я.
Одной рукой он снимает с меня капюшон, а другой тянется ко мне, скользя по моей шее. Он надавливает, подтягивая меня, пока наши губы не встречаются, а теплое дыхание сливается, образуя белое облачко в холодном ночном воздухе. Без слов Джейми целует меня, его язык настойчиво требует проникновения, и я открываю рот, позволяя ему войти и поглотить меня. На вкус он как кофе, дождь и сам Джейми. Мой Джейми.
Гром гремит, и я дрожу — от холода, от эмоций, от желания. Джейми отстраняется на мгновение, чтобы встретиться со мной взглядом.
— Мне нужно, чтобы ты кое-что знал, — говорит он.
— Это может подождать, пока мы не окажемся внутри? — спрашиваю я, кивая в сторону входа в здание. Единственный уличный фонарь освещает его глаза, и он качает головой.
— Нет. Я должен был сказать тебе это, когда осознал. Я не собираюсь ждать ни секунды дольше.
— Ладно, продолжай.
Я убираю влажную челку с его лба, проводя пальцем по маленькому шраму.
— Мне нужно, чтобы ты знал, что Купер был моим миром.
Я резко втягиваю воздух, не ожидая этих слов.
— Он был всем, что я видел, и я сильно влюбился в него. Но, Кайден, это было ничто по сравнению с тем, что я чувствую к тебе. — Джейми меняет позу, раздвигая ноги шире, прежде чем положить одну руку мне на сердце, а другую на щеку. — Возможно, когда-то он и был моим миром, но ты — моя вселенная. Ты — солнце, луна и всё, что между ними. Ты — величайшее событие, которое когда-либо случалось со мной, и величайшая любовь, которую я когда-либо знал.
Я открываю рот, не зная, что сказать. Мой разум лихорадочно перебирает его слова, пытаясь найти что-то в ответ, но Джейми продолжает, не давая мне возможности вмешаться.
— Мы совершили ошибки, чтобы дойти до этого момента, и я знаю, что совершим еще тысячу, потому что мы люди, а жизнь порой хаотична и несправедлива. Но я никогда не перестану бороться за нас и за тебя.
Гром гремит громче, а небо освещается яркой молнией, как бы подтверждая его слова.
— Я люблю тебя, — говорю я, слегка замирая. — Спасибо тебе за то, что ты упрям, не позволил мне оттолкнуть тебя и выбрал меня.
Моя неуверенность всё ещё прячется слишком близко к поверхности, но я стараюсь с каждым днём всё больше верить, что заслуживаю всего хорошего, что со мной происходит.
Джейми наклоняет голову вбок, а затем прижимает холодные губы к моему подбородку.
— О, милый, у меня не было и шанса. Был только ты, — отвечает он, прежде чем взять меня за руку и потянуть в квартиру.
Когда мы наконец оказываемся дома, я кладу продукты на кухонный стол, снимаю куртку и поворачиваюсь к Джейми. Его кожа бледная, а губы слегка посинели от холода. Я обхожу стойку и снимаю с него толстовку. Он делает то же самое со мной, пока мы оба не оказываемся в футболках и боксерах, мокрые от дождя и усталые, но с тем особым чувством, что мы наконец-то дома.
На этот раз я первым сокращаю расстояние между нами, обнимаю его за талию и притягиваю его крепкое тело к своему.
— Куда ты ходил? Я думаю, что знаю, но...
— Попрощаться, — перебивает он, подтверждая мои догадки. — Ты был прав, мне нужно было это сделать, покончить с этой частью моей жизни. Теперь я хочу смотреть только вперёд.
Мои руки скользят от его талии вверх, проходят по его спине, обводят плечи и опускаются на грудь. Он вздрагивает, и я опускаю руки, вопросительно приподнимая бровь.
— Что случилось? Ты ранен?
— Нет. — Джейми снимает футболку, и у меня отвисает челюсть, когда я замечаю новые татуировки на его коже. — Но это немного нежнее.
— Когда... что? Не знаю, что сказать.
— Ты не обязан ничего говорить. Это просто один из способов показать тебе, что я полностью согласен, Кайден.
— Это прекрасно.
На его груди, прямо над сердцем, вытатуировано моё имя, набранное чёрным, закрученным шрифтом, и выходящее из середины созвездия, как сгусток космической пыли и энергии. Звезды выведены чёрно-белыми чернилами, а пурпурный и тёмно-синий вихрь обвивает окончание моего имени, словно водоворот.
— Это вселенная. Моя вселенная — ты.
— Это идеально, — говорю я. — Как тебе удалось сделать это так быстро?
Он ухмыляется.
— Я нашёл кое-кого. У меня было представление о том, что я хочу, и татуировщица оказалась невероятной, она придумала этот дизайн.
Я обнимаю его за плечи.
— Ты и моя вселенная тоже, понимаешь?
— Да? — его нос утыкается в мягкое местечко под моим ухом.
— Да. Может быть, мне стоит сделать такую же.
—Хммм, мне нравится идея нанести мое имя на твою кожу. — он посасывает з ухом, затем с хлопком отпускает кожу. —Мое имя на твоей груди, мои отметины на твоей шее. — рука Джейми встает между нами, поглаживая мой быстро растущий член. — Моя сперма у тебя в животе.
—Ммм, — я издаю неразборчивый звук — что-то среднее между рычанием и хныканьем, — и жар распространяется от кончиков моих ушей к щекам. — Да, пожалуйста. — я просовываю свою ногу между его ног и трусь об него своим членом.
— Черт возьми, ты такой хорошенький, когда краснеешь. — Джейми хватает меня за бедра, чтобы остановить мои движения. — Прежде чем мы перейдем к этому, есть ли что-нибудь еще, о чем нам нужно поговорить? Если нет, я отнесу тебя в постель и буду заниматься с тобой любовью, пока не прекратится дождь.
Кивнув, я говорю:
—Я не могу обещать, что не попытаюсь оттолкнуть тебя, когда расстроюсь, но я обещаю позволить тебе взобраться на стены, которые я воздвигаю. Я люблю тебя, Джейми.
—Ты не смог бы воздвигнуть стену, достаточно большую, чтобы не впускать меня. Теперь ты застрял со мной.
— Обещания, обещания, — шучу
