и отчаялась, швыряя скальпель, притворялась, что хочет убежать, когда отпрыгнула в сторону? И все это было сделано только ради того, чтобы обойти мощь топора, в какой-то момент избавиться от скальпеля, чтобы через миг снова заполучить его, оказавшись в более выгодном положении?»
Не успело это дойти до сознания Чжан Вэньчжи, как его уши уловили несколько звуков, напоминавших шипение ядовитой змеи, – тс, тс, тс. Перед глазами вспыхнули искры и пронеслись, отразившись в зрачках голубыми молниями.
«Что происходит?»
Чжан Вэньчжи повернул голову, посмотрел на Лэй Жун, стоявшую без движения чуть позади него, растерянно сжал топорище и развернулся к ней всем телом – возможно из-за того, что он сделал это слишком резко, его передник отстегнулся и повис. Какой еще передник? Откуда он взялся?!
Он опустил изумленный взгляд вниз и увидел, что вся его одежда и кожа, раньше закрывавшие верхнюю часть тела от груди до живота, теперь свободно болтаются книзу от пояса… А? А?! А!!!
Чжан Вэньчжи истошно завопил и выпустил из рук топор, пытаясь обеими руками удержать свои внутренности, но, весь измазанный в свежей крови и слизи, не мог ничего поделать и только, распахнув глаза, глядел, как скользят на пол его потроха. Он накренился всем телом и рухнул на пол.
Лэй Жун не оборачивалась. Вскрытие было выполнено так быстро, что на скальпеле, который она крепко сжимала в руке, не осталось ни капли крови.
Глава 18. Инсценированное самоубийство
Единственно остается только удавленный, но подвешенный едва живым с целью представить все так, будто он сам наложил на себя руки, в этом случае едва ли разберешь. Если обстоятельства дела сомнительны, то лучше расследовать его как убийство, определить сроки и схватить преступника.
Сун Цы «Записи о смытии обид», Свиток третий (Удушение, представленное как самоповешение)
Когда на место прибыл большой отряд полиции, Лэй Жун сидела на скамье у входа в комнату для хранения оборудования. Нескольких стажеров, которых от вида размазанных по полу внутренностей тут же стошнило, Лю Сымяо немедленно выгнала вон.
Почти одновременно с полицией приехали Хуянь Юнь и Ма Сяочжун. Вопреки их ожиданиям, Лэй Жун была абсолютно спокойна, совсем не походило на то, что она несколько минут назад вскрыла живого человека, скорее казалось, что она просто при помощи ножа и вилки отрезала кусочек говяжьего стейка слабой прожарки, только вот вкус блюда ее разочаровал.
Хуянь Юнь опустился перед ней на одно колено и, взяв ее за руку, спросил:
– Ты как, сестра?
Увидев, что у него на лице уже отросла щетина, а под глазами пролегли синеватые тени, Лэй Жун с легкой улыбкой спросила:
– Как здоровье бабушки? Ей лучше?
– Временами она приходит в сознание, временами в забытьи. Врач говорит, что состояние все еще нестабильное…
В это время показались врачи и медсестры больницы, дежурившие в ночную смену, чтобы украдкой подглядеть, что случилось, но полиция уже заблокировала проход по коридору. Однако заведующий отделением трансплантации почек Куан окликнул Лэй Жун, его пропустили, а когда он узнал, что именно произошло, то, прищелкнув языком, сказал:
– Лэй Жун, а ты помнишь те соревнования? Я-то думал, что владею скальпелем лучше всех, быстрее всех, но, к сожалению, тогда ты тоже участвовала, и я занял только второе место…
В этот момент подошел офицер полиции с группой подчиненных и объявил, что Лэй Жун подозревается в причастности к двум убийствам и будет немедленно арестована, на что Лю Сымяо возразила:
– Судебно-медицинская экспертиза установила, что смерть Цянь Чэна была вызвана спонтанным пневмотораксом, Лэй Жун тут ни при чем; а что касается этого дела, то на основании первичного осмотра места происшествия я могу утверждать, что Лэй Жун совершила убийство с целью самозащиты, и не может быть даже и речи о превышении ее необходимых пределов, следовательно, Лэй Жун является пострадавшей и не просто не может быть арестована, а, наоборот, – нуждается в защите.
Вдруг послышались громкие рыдания, и какая-то фигура бросилась к Лэй Жун и заключила ее в объятья. Это оказалась Тан Сяотан, поодаль стоял Гао Далунь. Лэй Жун, ласково похлопывая по плечу плачущую девушку, спросила:
– А вы как здесь оказались?
– Они все эти дни искали тебя, – объяснила Лю Сымяо. – И когда я сообщила им, что тебя наконец нашли, они тут же приехали.
– Ладно, – кивнула Лэй Жун. – Вы как раз кстати, поможете мне с одним делом. Нужно обрить голову Чжан Вэньчжи.
Все присутствующие замерли от удивления, не понимая, зачем это нужно Лэй Жун, но она, похоже, не собиралась ничего объяснять.
Гао Далуню оставалось только пойти и выполнить ее просьбу. Машинки для стрижки волос не было, пришлось воспользоваться скальпелем. Поскольку труп выглядел ужасно, он не взял с собой Тан Сяотан, тем более она крепко вцепилась в руку Лэй Жун и ни за что не хотела ее отпускать. Даже когда Лю Сымяо подошла, чтобы обсудить с Лэй Жун кое-что наедине, та и тогда ее не отпустила, и только после долгих уговоров Лэй Жун наконец удалось от нее избавиться.
Лю Сымяо, Ма Сяочжун и Хуянь Юнь вместе с Лэй Жун зашли в отдельную комнату и закрыли дверь.
– Теперь, когда здесь только свои, расскажи, что на самом деле случилось за последние дни? – строго спросила Лю Сымяо, обращаясь к Лэй Жун.
Та сначала не хотела ничего говорить, но, прекрасно зная, насколько настойчивой может быть Лю Сымяо в том, что касается расследований, все же рассказала, как ее похитил Хуан Цзинфэн, как несколько раз она была на волосок от смерти, но все же осталась в живых. О том, что в ранней юности она была мастером смерти, она все же предпочла умолчать, ведь в конце концов под покровительством Чэнь Тайлая она стала хозяйкой «Хижины струящихся ароматов». Чтобы не нанести ущерб репутации «Хижины», этот позорный эпизод ее биографии был засекречен, и сейчас только единицы знают об этом.
Когда Лэй Жун закончила свой рассказ, Ма Сяочжун возмущенно воскликнул:
– Я сейчас возьму своих ребят и арестую этих подонков из «Восхождения», которые людей едят и даже кости не выплевывают!
Хуянь Юнь покачал головой:
– То, что в фирме «Восхождение» занимаются торговлей человеческими органами или чем-то подобным, мы знаем только со слов Хуан Цзинфэна. У нас нет никаких доказательств.
– Я думаю, у меня есть доказательства, – внезапно произнес хриплый голос, донесшийся от двери комнаты. Все разом обернулись. Это была Го Сяофэнь, ее глаза опухли от слез, растрепанные волосы торчали во все стороны, лицо
