Заглянул к Светлане, она наконец-то дала уговорить себявернуться в девический облик, молодая и красивая живет в мире, наполовинувиртуальном. В нем я обнаруживаю и «себя».
– Что-то в этом Владимире не совсем верно. Давай подправлю…
– Нет-нет, – сказала она поспешно.
– Почему? Я ничего не испорчу.
– Нет, – ответила она и взглянула мне в глазапрямо. – Меня он устраивает именно такой… как есть.
Каким я тебя сделала, прочел я на ее лице. С темипоступками, какие от меня ждала.
Некоторое время мы смотрели друг на друга, оба не знали, каквыпутаться из неловкой ситуации, даже я не знаю, ведь у меня всего лишь«расширенный» интеллект, а к «приподнятому» только подступаемся, наконецСветлана произнесла с прежней задорной улыбкой:
– Не надо, Володька, не ищи никаких слов. Я просто люблютебя… но тебя это ни к чему не обязывает.
2119 год
Технологический прогресс ускоряется, интеграция человека скомпьютерными системами уже не вызывает шока. Увеличение и усиление разума идетстремительными темпами. Мы, став намного более разумными, начинаем создаватьеще более разумные системы, что позволит нам стать еще мощнее, развитее.
Началось стремительное приближение к сингулярности.
Уже сейчас начинаем создавать нечто еще более крутое,навороченное, так что при еще большем ускорении выйдем на тот промежутоквремени, когда мир окажется населен сверхлюдьми, которые отличаются от насбольше, чем мы… нет, не от обезьян, а от дождевых червей.
Тревожно.
Мы можем все предсказать… или хотя бы предсказывать с разнойстепенью вероятности, но что будет после сингулярности – представитьабсолютно невозможно.
Среди ночи был звонок, я взглянул на экран, что возник впространстве перед моими глазами, там двигались увеличенными в миллионы размеханизмы, показывая заключительный этап сборки первого настоящегонанобота-ассемблера.
– Свершилось! – выдохнул я. – И никогда мир уже небудет прежним…
Машина, уловив мой приказ, примчалась к дому и остановиласьвплотную с балконом на моем семидесятом этаже. Я видел по ее дрожи, что онабоится высоты и вообще довольно трусливая, не люблю вообще-то чересчуросторожных механизмов. Как часто конструкторы перегибают палку с этиммеханизмом самосохранения, это не дело, когда самолеты сами выбирают маршруты,чтобы облететь грозу, катера начинают бояться глубокой или быстрой воды,автомобили же предпочитают ехать в правом ряду и не увеличивать скорость сверхрекомендуемой.
В офисе я положил наше сокровище, что обошлось нам всемьдесят миллиардов долларов, под скан микроскопа. На экранах появилось этообразование, которое по инерции зовем чипом, хотя, конечно, это давно не чип,как дисплей давно не дисплей.
Ильдер, мой главный инженер, явился торжественный, припараде, даже шевелюру отрастил за сутки для такого случая, очки тоже исчезли, язаметил по блеску кристаллических глаз, что ради праздника все-таки поставилсебе самую последнюю модель, с трансфокатором и всеми наборами расширителей.
– Грустно, да? – спросил он. – Как все ждали наноботов!..А сейчас всюду молчание, хотя мы разослали пресс-релизы.
– Так уж совсем нет откликов?
Он пожал плечами.
– Есть. В десятке изданий, но и то не на первых полосах.Там, среди сообщений о забавных происшествиях и кустарных изделиях. Похоже,человечеству вполне достаточно того прогресса, что достигнут.
Я ощутил пугающую пустоту. И так нас осталось меньшемиллиона. Да где там миллиона, всего полмиллиона транслюдей, а всеостальное – «простые», между ними и нами все больше расширяется брешь, какмежду быстро расходящимися ветвями вида.
Ильдер смотрел с ожиданием. Я стиснул челюсти, пережидаяприступ внезапной тоски и отчаяния. В самом деле, не лучше ли начинатьпринимать эйфорины хотя бы изредка…
– Нет, – ответил я сквозь зубы, – нет.
Ильдер смотрел с непониманием.
– Что «нет»?
– Мы не остановимся, – ответил я. – Пусть дажевесь мир будет против.
Он всмотрелся в меня, в глазах блеснуло, словносфотографировал меня для потомства в последний день моей жизни.
– Нет, шеф, так нельзя.
– Что?
– Я вижу, что задумали. Тот раз мы были прижаты к стене,когда вы решились ввести себе первые наноботы. Но сейчас мы на вершине славы ибогатства. Не надо, шеф!.. Начнем неспешно подбирать добровольцев.
Я покачал головой.
– Ты же видишь реакцию. Этих добровольцев придется искатьдолго, а потом еще дольше объяснять и уламывать. Нет, брат, наше время еще непрошло.
