вас.
Кардинал жестом отослал сержанта, который тут же покинул зал.
— Надеюсь, вы понимаете, — продолжил Уайтвуд, вновь обратившись ко всем нам, — что такая помощь — не просто знак доброй воли. Это также напоминание о том, что истинная сила заключается в единстве веры.
Его слова прозвучали как-то тяжеловато, но Грегор, кажется, был полностью сосредоточен на предстоящем задании.
— Я отправлюсь на рассвете, — сказал он, бросив взгляд на меня. — Максимус, пока я буду занят, тренируйся ещё усерднее.
Я кивнул, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее. На этот раз Грегору предстоит настоящий бой, и мысль об этом одновременно пугала и вызывала гордость.
Трещал огонь, отблески пламени играли на золотых нитях мантии Кардинала. Мама осторожно отодвинула бокал, словно от холода, хотя в зале было тепло.
— Грегор, — наконец сказала она, её голос был тих, но в нём слышалась настойчивость. — Может быть, тебе не стоит идти? У нас достаточно солдат, чтобы справиться с этим.
— У нас достаточно салаг, чтобы погибнуть без толку, если не будет того, кто поведёт их, — возразил Грегор, отводя взгляд в сторону. — Мне кажется, или ты всегда недооценивала мои способности?
— Это не так, — с едва заметным укором отозвалась мама. — Ты прекрасно знаешь, что я беспокоюсь не из-за твоей неготовности, а из-за тех, кто стоит напротив.
Кардинал мягко кашлянул, привлекая внимание.
— Мадам, ваш сын прав. Всякий, кто берётся за меч, должен быть готов использовать его. Это тяжкий путь, но кто ещё защитит этот мир от зла, если не те, кто призван к этому?
Элейна заговорила:
— Если разбойники устроились в лесу, то они знают, что делают. Они ведь не просто напали на караван. Думаю, они собираются на большее.
Грегор кивнул, её слова явно перекликались с его мыслями.
— Разбойники редко действуют без причины. Я выясню, что это за группа. Может быть, это просто случайные головорезы, а может, нечто большее.
— В любом случае, — продолжил Кардинал, слегка наклонив голову, — я уверен, что мои рыцарей помогут вам справиться с этой угрозой.
Мама сжала руки, её пальцы едва заметно подрагивали.
— И всё же, Грегор, будь осторожен.
Он бросил на неё взгляд — быстрый, но исполненный уважения, — и кивнул.
— Я обещаю.
Сразу после напряженного обеда, я пошёл на занятие с Кардиналом. Если честно, то ничего нового от него узнать не получилось. Он рассказывал о Великом Понтифике, о вреде магии и язычества, о других расах…
Уайтвуд до сих пор вызывает у меня беспокойство. Я понимаю, что он здесь не просто так. Нет, нет-нет… Орден не просто так назначил его моим наставником. И не только ради того, чтобы укрепить своё влияние. Все они осознают, что их вера в этих землях чужая, и обратить в неё можно только с помощью силы.
За этим кроется что-то более хитроумное… Почему именно я стал фигурой которая вызвала такой интерес у ордена? Почему не Грегор? Не Элейна? Кардинал следит за мной, но зачем? Что Ордену от меня нужно?
Как бы это не переросло в паранойю…
***
На рассвете, когда первые лучи солнца пробивались через густой утренний туман, Грегор стоял у ворот. Его доспехи блестели в свете восхода, меч висел за поясом, а плащ, украшенный гербом Айронхартов, едва заметно колыхался от слабого ветра. Ночь прошла беспокойно…
Я наблюдал издалека, прячась за колонной, как к нему присоединились трое рыцарей веры. Их доспехи были белоснежными, с золотыми крестами на груди. Они не обменялись приветствиями, лишь кивнули, словно этого было достаточно для понимания.
Взгляд то и дело цеплялся за его фигуру в доспехах. Даже с этого расстояния я чувствовал силу и уверенность, которую он излучал. Прямо как отец. Но больше всего меня тревожило молчание. Рыцари веры, что присоединились к нему, почти не говорили. Казалось, они общались без слов, как будто между ними было что-то большее, чем просто подготовка к походу.
— Максимус, — голос за спиной заставил меня вздрогнуть.
Я обернулся. Это была Элейна, с каменным лицом и внимательным взглядом, каким она всегда на меня смотрела. Она сложила руки на груди, её фигура в светлом платье казалась странным контрастом на фоне суровых стен Крепости. Странно, ни разу не видел, чтобы кто-то из семьи облачился в белое…
— Что ты тут делаешь? — спросила она.
— Просто смотрю, — ответил я, опустив глаза.
Элейна медленно подошла, встав рядом. Некоторое время мы молчали, глядя, как Грегор отдаёт последние указания.
— Ты беспокоишься? — тихо спросила она, не отрывая взгляда от нашего брата.
— Конечно. А ты нет? — Я взглянул на неё, ожидая, что она отвернётся или сменит тему, но вместо этого она лишь слабо улыбнулась.
— Конечно, беспокоюсь, — наконец сказала она. — Но это не изменит того, что он должен сделать.
— А если что-то пойдёт не так? — вырвалось у меня прежде, чем я успел обдумать слова.
Элейна повернулась ко мне, её взгляд был серьёзен.
— Слушай, Максимус. Мы — правители этих земел. У нас есть обязанности. Мы не можем сидеть в стороне, когда нашим людям угрожает опасность. Грегор понимает это. Отец понимает. Даже мать, как бы ей ни было страшно, понимает.
— Я знаю, — пробормотал я. — Но...
— Ты боишься, что когда-нибудь это будет твоей обязанностью? — перебила она, наклонившись ближе.
Я не ответил сразу. Она угадала. Мы оба знали это.
— Не только это, — наконец признался я. — а если я не справлюсь?
Элейна выпрямилась, её глаза смягчились.
— Ты справишься. Потому что тебе придётся. Нашей семье всегда приходится справляться.
Элейна стояла рядом, её слова всё ещё звучали у меня в голове. Но её уверенность, её спокойствие — всё это казалось чем-то недостижимым для меня. Я вдруг почувствовал, как тяжёлый груз ложится на мои плечи, даже несмотря на её утешение.
— А если я не такой, как вы? — вырвалось у меня, прежде чем я успел остановить себя.
Элейна посмотрела на меня долгим взглядом, и её глаза смягчились.
— Что ты имеешь в виду? — тихо спросила она, чуть склоняя голову.
Я опустил глаза, чувствуя, как внутри меня поднимается волна. Обрывки воспоминаний из другого мира, моей прошлой
