Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 54
Мы остановились напротив современного отеля квадратной архитектуры, на первом этаже выделялся ресторан, выше первого этажа ничего не выделялось. Мне стало скучно. Я кое-как привык к этой скуке, в каждом городе скучно, и ладно бы эта скука была оригинальной, но скука везде оказывалась одинаковой. Я подозревал, что это из-за возраста. Авторитеты в один голос утверждают, что от пятнадцати до двадцати скука – для многих совершенно ординарное состояние, но потом отпускает. Так что мне осталось не так уж много продержаться, я держусь и привык к скуке. Сейчас мы пойдем в ресторан, встретимся там с переводчицей Лусией, станем пить кофе и есть тирамису, а я стану думать – мне-то что? Но это первые пять минут, потом плевать станет. Со скукой можно бороться только равнодушием.
В ресторане, кроме Лусии, никого не оказалось, она сидела с краю, курила и смотрела на сцену. Мама при виде Лусии пришла в умиление, и Лусия пришла в умиление, они стали обниматься, а потом Лусия стала обнимать меня и говорить, что я вырос, а раньше вот такой был.
Лусии лет шестьдесят, наверное, но выглядит она моложе – невысокая, худая, почему-то я подумал, что она бывшая лучница. Или стрельбой занималась, острая реакция.
Мы устроились за столиком Лусии. Сцена в углу, невысокая, можно подняться в один шаг. Брякнула ударная тарелка, показались три девчонки с гитарами. Девушка в короткой бордовой куртке повесила на стойку для микрофона планшет с названием.
– «Caсitas», – прочитал я.
Девушки стали подключать инструменты к усилителям и настраивать гитары. Откуда-то нарисовались два толстых и плешивых мужика в рубашках, развалясь, уселись перед сценой, тот, что толще, махнул газетой.
«Caсitas» заиграли.
Видимо, какую-то народную песню – шуструю, веселую, там, могу поспорить, в конце все поженились, а не бросились с моста. Та, что в бордовой куртке, пела.
Красиво так, тым-тым-тым.
– «Каньитас» – это на испанском значит «тростинки», – шепнула мама.
А я так и знал. Девицы на самом деле были очень тощанские, но не болезненно худые, а как-то эльфийски приятно, и, несмотря на Кубу, блондинки, ушей острых, пожалуй, не хватало. И хотя из зрителей были мы да два пузана с сигарами, старались девушки вовсю. Как для полного зала.
Особенно солистка, она стояла впереди, на вершине треугольника. Смотрела куда-то в потолок, между длинными люстрами гостиничного холла, не замечая ни нас, ни толстых мужиков в толстых очках, для себя пела, себе радовалась.
Мы слушали.
Я в Гаване полдня пробыл, но успел со здешней музыкой сильно ознакомиться уже в первый вечер, тут на каждом углу музыка, каждый второй Паганини – что хочешь на одной струне сыграет. Правда, музыка какая-то все половинная, не грустная и не веселая, надоевшая давным-давно не только своим исполнителям, но и, кажется, инструментам, на которых ее играют. Скрипку тошнит, гитары дрыхнут на ходу, барабаны давно оглохли сами от себя, маракасы перешептываются дохлой саранчой. А эти «Caсitas» играли по-другому, живо так, у них получались не выдохшиеся звуки, а вполне себе музыка. И песня, как ветерок, про что я не очень понял, но как-то сразу захотелось напеть.
– Хорошо поет, – улыбнулась мама. – Здорово поет!
– Это Анна, моя внучка, – сообщила Лусия. – В красной куртке.
– Красавица какая, – сказала мама. – Красавица, да… На тебя похожа.
И мне подмигнула. А я и так оценил. Красавица. И поет, да, здорово. Анна. Ладно, сдаюсь. Аристократия. Да, наверное, в этом что-то есть. Столетия селекции дали положительный результат, эта Анна была… Ну, в нашем лицее рядом никто не стоял и близко.
– Она в школе при русском посольстве учится, – сообщила Лусия. – Хочет быть переводчиком. Вот это их коллектив.
Славный коллектив. С самодеятельностью на Кубе все в порядке, похоже.
Песня закончилась, пузаны тут же лениво удалились, девушки переглянулись. Анна пожала плечами. Я подумал, что у них тут ничего не срослось, наверное, они участвовали в отборе на конкурс «Поющие Карибы», но не прошли.
Лусия поморщилась.
– Что-то не так? – спросила мама.
– Все в порядке, – улыбнулась Лусия.
Девицы между тем упаковывали инструменты, Анна спрятала гитару в чехол и закинула за спину. Гитара была самой Анны гораздо внушительней, Анна шагнула со сцены, качнулась, гитара потянула ее назад. Я сорвался из-за столика, подскочил, поймал Анну за руку.
Анна ответила на испанском, скорее всего, поблагодарила.
– На здоровье, – сказал я.
Анна не удивилась.
– Спасибо, – сказала она по-русски.
– Хорошо играете, – сказал я.
– Спасибо, – снова сказала Анна.
Рука у нее была удивительно тонкой и хрупкой, так что я с испугу ее выпустил, гитара снова потянула Анну, тогда я перехватил ее за запястье. Другие две девушки захихикали. Интересно, они тоже аристократки?
Анна поглядела на подружек, девицы захихикали сильнее. Я убедился, что Анна держится крепко, отпустил ее.
– Спасибо, – сказала она снова.
Очень удобно, подумал я. Я сам немного английский знаю, этого обычно хватает, наверное, и здесь хватило бы, но повезло, Анна, кажется, по-русски вполне себе.
– Я играл немного, – сказал я. – На гитаре.
Лусия и мама обменивались бумагами, делали на них пометки, спорили.
Анна перевела, девушки снова похихикали и что-то Анне сказали.
– Пойдем кофе пить, – перевела Анна.
Мама с Лусией ничего вокруг не видели, погрузились в свои литературные битвы. А я с тростинками отправился в кафе – оказалось, тут еще кафе рядом есть. Определились у окна. Девушки попросили принести кофе. Я спохватился. Местных денег у меня не оказалось, пришлось бежать на ресепшн отеля и менять полтинник. Вернулся, заказал пирожных. Принесли неожиданно много и разных, широкое щедрое блюдо. Девицы все хихикали, поглядывали то на меня, то на Анну, потом увлеклись пирожными.
– Хорошая музыка, – сказал я.
– Тебе понравилось? – спросила Анна.
– Да, – кивнул я.
На самом деле ведь понравилось.
– Это народная песня? – поинтересовался я.
– Нет, это мы сочинили.
Анна перевела своим коллегам.
– А стихи кто пишет?
– Я, – ответила Анна.
Она взялась за кофе и пирожные. Ну и я. Она еще и стихи пишет. Наверное, все-таки в плюс. Мне везет на поэтесс, трех штук знал, не считая Великановой. Но чтобы еще петь…
Прилетел в Гавану, на второй день познакомился с графиней, поэтессой, красавицей. Так всегда и случается, не с уродливой неграмотной кухаркой же знакомиться? Тогда и в Гавану нечего ехать, можно дома сидеть.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 54
