сделаю. Тебе с молоком?
– Нет.
– А я с молоком пью.
Набросив лёгкий пеньюар, Мария вышла на кухню, заварила кофе, налила в чашку молока и, макая в него пером, нацарапала на клочке газеты имена, названные Стормом.
Потом потащила его за стол и налила полный бокал вина.
– Я пью за твою мужскую силу, – провозгласила тост и после того, как выпили, поцеловала в губы, поглаживая и возбуждая опытной рукою эротические места.
Вскоре он снова был готов к действию.
– А имена? Ты же обещал.
– Сейчас, – поморщился Мелвилл, и назвал ещё несколько имён. – Всё, больше я не вспомню, наверное, все.
– Вспомнишь, – убедительно проговорила Мария, затаскивая Мелвилла на себя, – «лишь бы не опьянел и не заснул». Последнюю фразу она, конечно, вслух не произнесла.
* * *
Наутро хмурый и помятый контрразведчик, с трудом раздирая глаза. смотрел на Марию, энергично делающую утреннюю гимнастику по какому-то лишь ей известному методу. Её гибкое тело принимало различные эротические позы, переходя от одной к другой так, что ещё не отошедший от сна Сторм снова захотел её.
– Клаудия, иди ко мне, ещё рано вставать, поваляемся немного.
– Вставай, разбойник, кофе парит на столе.
– Какой же я разбойник? – промычал Мелвилл.
– Какой, какой. Половой!
Сторм сразу вскочил, неуклюже натягивая трусы.
– Давай быстренько мойся, одевайся, завтракай, и поедем. Дела ждут.
Вскоре побритый, умытый и помолодевший Мелвилл уже сидел за столом.
– Знаешь, Клаудия, я бы хотел каждое утро просыпаться рядом с тобой.
– Ой, какие у тебя планы, – Мария сделала глоток из чашки, – ещё предложи замуж за тебя выйти.
– О том только мечтать могу, я бы, наверное, умер от счастья, если б ты согласилась.
– Нет, я хочу, чтобы ты жил.
– Вот я многое о тебе знаю и всё время думаю, почему ты такая?
– Какая?
– Таких женщин, наверное, кроме тебя нет на Земле. В тебе смешалось столько лучших качеств твоих предков: сила, гордость, уверенность и хладнокровие королей, раздольная широта и умение отлично владеть оружием от украинских казаков, звериное чутьё и интуиция от древнего народа этого материка – индейцев, аналитический ум, прекрасная память и мгновенная реакция от иудеев, от кого-то, даже затрудняюсь сказать, – идеальная фигура и необыкновенная красота. И это ещё далеко не полный набор достоинств.
– Да, ты единственный, кто знает обо мне всё.
– Такую женщину невозможно не полюбить, счастлив будет тот, кому ты сможешь ответить взаимностью.
Мария промолчала в ответ на этот панегирик, да Мелвиллу ответ и не требовался.
Уже на обратном пути Сторм спросил:
– Я тебе, кажется, назвал какие-то имена?
– Да, твоих людей у Эскобара.
Он почесал подбородок, слегка поморщился и всё же сказал:
– Ты понимаешь, что эта информация сверхсекретна, она результат всей моей работы здесь.
– Не волнуйся, никто не узнает.
Попрощались около её дома, Мария дала себя поцеловать.
– Когда мы увидимся? – она прочитала в его глазах, что он совсем не хочет расставаться.
– Завтра вечером. Хочешь поехать туда же?
– Да, непременно, в том месте я был счастлив.
Четыре часа она отвела себе на сон, потом позвонила Эскобару, но он не ответил. Дозвониться удалось только через два часа:
– Пабло, я готова с тобой встретиться по известному вопросу.
– Клаудия, я далеко, смогу приехать только послезавтра.
– Информацию я хотела бы передать как можно быстрее.
– Передай Дону, я ему позвоню.
– Хотела бы тебе лично.
– Я бы тоже хотел, но, думаю, ничего не изменится, если передашь Дону. Но чтобы не тета-тет[66]. Пусть при этом будет Игнасио. Скажи это ему от меня, но чтобы никто не знал.
– Понимаю.
– Тогда до встречи.
Они ещё не могли предполагать, что встречи уже не будет.
– Игнасио!
– Слушаю, Клаудия. – Мария познакомилась с этим парнем ближе, когда они вместе готовили дом в джунглях к её посещению.
– Я сегодня должна была передать важную информацию хозяину, но его не будет, и он попросил, чтобы я передала Дону, но при этом должен присутствовать ты.
– Я его подчинённый, Клаудия, и не могу принимать такие решения без его согласия.
– Он согласится.
– Тогда позовёшь.
Дон позвонил, когда уже стемнело:
– Пабло поручил мне получить у тебя кое-какую информацию, – заявил он сразу вместо приветствия.
Мария поморщилась, ей был неприятен до противности этот человек, но ничего, случай свести с ним счёты ещё представится. Однако тон её был спокоен и бодр.
– Да, Дон, давай сегодня вечером в твоём заведении встретимся, часов в восемь.
– Договорились.
Мария хотела ещё поспать после бурной ночи, чтобы хорошо выглядеть и мозги работали на полную.
Ровно в восемь Мария вошла в кабинет Дона. Он сидел, развалившись в кресле во главе длинного стола, и при её появлении даже не привстал.
«– Присаживайся, сеньора Клавдия», – произнёс насмешливо, заметив гримаску брезгливости на лице Марии.
– Благодарю, сэр Дон, – не осталась в долгу она.
– Ну, выкладывай, я буду записывать.
– Что сам, а где секретарь?
– Ты думаешь, что я писать не умею?
– Нет, я думаю, что такому важному чину не к лицу писать самому.
После обмена «любезностями» Мария перешла к следующему этапу:
– Прошу пригласить сюда Игнасио.
– А я считаю, что нам свидетели не нужны, или ты хочешь, чтобы тебя… двое?
Марина демонстративно смерила взглядом толстую, неповоротливую фигуру Дона с большим животом и нарочито усмехнулась:
– Нет, мне показалось, что тебе одному не справится, живот помешает.
Дон скрипнул зубами:
– Мог бы, пришил бы тебя сейчас.
– Взаимно. Так ты вызываешь Игнасио?
– С чего это пришла тебе в голову такая глупость, информация конфиденциальная.
– Эта глупость пришла не в мою голову, а в голову Эскобара.
Дон сразу насторожился и стал походить на гончую, обнюхивающую воздух.
– Это он тебе приказал?
– Не приказал, а попросил.
– Он мне доверяет. Зачем нам лишние люди?
– Пабло всегда говорил так: «Если я доверяю человеку, то делаю для него всё, а если он выходит из моего доверия, то выходит и из жизни». Без Игнасио я ничего тебе не передам.
– Ладно, – после некоторого раздумья нехотя согласился Дон, снимая трубку, – Игнасио, зайди ко мне.
Единственное, что мог сделать в этих условиях Дон, посадить молодого человека подальше:
– Игнасио, садись вон туда, – показал он на дальний край стола.
«Значит, ему есть чего опасаться», – подумала Мария. Однако она знала, что у Игнасио хорошая память.
Далее всё было буднично – Мария говорила имена, а Дон записывал. Процедура заняла полчаса.
– Всё?
– Всё, пока.
– Тогда до свиданья, если вспомнишь ещё, свяжешься.
Это была их последняя встреча.
На следующий день Мария позвонила Игнасио:
– Сегодня до вечера надо снова подготовить дом в джунглях.
