Конвой, повторенная М. Борелем, вновь распространена в проданных и частично разосланных экземплярах сборника Аргентинского Отдела РОВС.
В 1930 году бывшим командиром Дивизиона и состоявшим в списках Конвоя генералом В.Э. Зборовским было получено письмо от Великой Княгини Ольги Александровны, о содержании которого он поставил в известность полковника К. Зерщикова, в то время командовавшего Дивизионом.
«Я получил ответ от Великой Княгини. Проще было бы переслать письмо Тебе, но содержание письма Ее Императорского Высочества так для нас важно, что я не рискнул доверить это письмо почте… Я в своем письме изложил Великой Княгине взволновавшее нас событие – повторение в печати клеветы на Конвой. Я писал, что до настоящего времени мы молчали и не отвечали клеветникам, потому что удерживало нас чувство брезгливости: нежелание осквернять наше Святое Прошлое соприкосновением с теми, кто в клевете на других ищет оправдания своему поведению.
Вот ответ Великой Княгини: «За эти годы я переживала много и много раз ваше состояние. Я понимаю, поэтому все, что пишете, и я то же чувствовала, читая книгу Мельниковой о Конвое. Я так же страдала, читая то, что каждый – кому не лень – писал ложь о самых дорогих и близких мне людях…»
Это бесценное для нас письмо должно служить нам руководством в дальнейшей жизни. С тем, что пишет Великая Княгиня, нужно познакомить не только офицеров Дивизиона, но и казаков. Последним должно быть растолковано все, начиная с истории появления в печати клеветы на Конвой и кончая нашим стремлением выпустить свои воспоминания, восстанавливающие истину и то, что с этим письмом Великой Княгини все сомнения для нас должны быть кончены и в Ее словах – начало и конец этому вопросу. Мы должны использовать это письмо для нашей внутренней жизни в полной мере. Этим письмом мы как бы замыкаемся в себя. Это великая сила, чтобы быть непоколебимым!»
Объявляя содержание письма Великой Княгини, полковник Зерщиков призывал господ офицеров: «Проникнуться глубиною смысла этого документа, свидетельствовавшего исключительное доверие к нам Ее Императорского Высочества!..» Высокомилостивые слова из письма Великой Княгини Ольги Александровны – ответ на всю созданную неправду о Конвое – приведены в последних строках этой главы. Они являются опровержением всей клеветы на Конвой.
…Письма Царской Семьи свидетельствуют о том, что ни в роковые дни 1917 года, ни за все время существования Дивизиона Конвоя как на Родине, так и вне Родины доверие к нему никогда не было поколеблено у тех, кто действительно знал правду о Конвое и, единственно, кто мог ценить службу и верность его чинов в преступные дни искусственно созданной в России революции. Документы это неоспоримо подтверждают!
В обстановке небывалого душевного страдания от переживаемой трагедии расставания с Государем Императором происходил последний обед в Могилеве, в поезде Ее Величества вдовствующей Государыни Императрицы – Августейшей матери отрекшегося от Престола Государя Императора. В этот день Государыня Императрица изволила пригласить к себе самое ограниченное число близких ей лиц. Среди этих лиц имел честь быть и офицер Конвоя. Кроме этих лиц, к Высочайшему обеду никто не был приглашен.
На меню этого обеда, последовавшего в день отбытия Государя Императора из Могилева в Царское Село, имеется собственноручная Государыни Императрицы Марии Федоровны подпись: «Мария» и, сверху меню, «Могилев». Другие подписи: Великий Князь Александр Михайлович, состоящий при Государыне Императрице генерал князь С. Долгоруков, обер-гофмейстер князь Г. Шервашидзе и офицер Конвоя хорунжий Е. Ногаец (документ № 1).
На этом документе отсутствует подпись фрейлины Ее Величества графини З.Г. Менгден. Фотография меню снята с оригинала, ей принадлежавшего, на котором ее подписи нет. Дата на меню (8 марта) исправлена самой Государыней Императрицей на 9-е, то есть в день фактической подписи, сделанной уже в пути при возвращении в Киев.
После 8 марта, когда сотни Конвоя и роты Сводно-Пехотного полка были удалены из Александровского дворца, связь с Царской Семьей вскоре была восстановлена. Две сестры милосердия из Феодоровского, Великих Княжон, лазарета получили пропуск в Александровский дворец. Одна из этих сестер была родная сестра офицера Конвоя сотника В. Зборовского. После каждого своего посещения дворца она всегда передавала офицерам Конвоя привет от Царской Семьи.
Великие Княжны иногда передавали свой привет коротенькими записочками. Содержание одной из них: «…Много и часто говорим о Вас, всех дорогих, вспоминая многое хорошее… Сестры шлют большой привет…» (документ № 2).
Перед отбытием Государыни Императрицы Марии Федоровны в Крым, по желанию Государыни, в Киевском дворце 19 марта 1917 года состоялся прощальный Высочайший завтрак. Кроме Ее Величества, на этом завтраке из Царской Семьи присутствовали Великие Княгини Ксения Александровна и Ольга Александровна и Великий Князь Александр Михайлович. К завтраку получили приглашение: супруг Ольги Александровны полковник Куликовский, князь Шервашидзе, генерал князь Долгоруков, фрейлина графиня Менгден, полковник барон Боде и находившиеся в Киеве офицеры Конвоя и Сводного Пехотного полка.
Тот факт, что спустя 17 дней после отречения от Престола Государя Императора офицерам Конвоя – хорунжему Рогожину и хорунжему Ногайцу было оказано такое Высочайшее внимание, – самое яркое подтверждение, что, несмотря на распространяемую неправду о Конвое, доверие к нему у Государыни Императрицы не было поколеблено, ибо она «ни на секунду не сомневалась в верности службы его чинов» (слова князя Шервашидзе). Совершенно естественно, что если бы ложные сведения о Конвое имели основание, то офицеров воинской части, «перешедшей на сторону новой власти», Государыня Императрица не пожелала бы иметь за своим столом, а расставаясь с ними, не жаловала бы каждого из них своим портретом с собственноручной подписью и, конечно, не пожелала бы иметь на память и фотографии их.
Государыне Императрице угодно было, чтобы все, кто был на ее прощальном завтраке, на память об этом дне расписались на меню завтрака. Сама Государыня изволила написать: «Мария 1916 Киев 1917» (документ № 3).
За несколько дней перед выступлением сотен Конвоя из Царского Села на Кавказ из Александровского дворца от Государыни Императрицы Александры Федоровны и Великих Княжон офицерам Конвоя были присланы прощальные подарки. Государыня, как свое благословение, прислала всем офицерам шейные образки. В приложенном к прощальным подаркам письме было выражено сожаление, что ничего другого они не могли дать, кроме оставшихся их рукоделий.
Это были в большинстве теплые вещи, которые Государыня и Великие Княжны собственноручно вязали. На каждой вещи была приколота записочка с именем и отчеством офицера и подпись одной из Великих Княжон (документ № 4).
Письмо, приложенное к подаркам, было написано Великой Княжной Анастасией Николаевной на имя сестры сотника В. Зборовского. В этом письме упоминается просьба, чтобы офицеры Конвоя подписались на
