и на мыльницу шедевр снимешь, — улыбается ободряюще.
— да, я тоже так подумала.
— А вообще пойти бы к этой суке, твоей свекрови, да в морду ей дать! — выкрикивает.
Девчонки в палате дергаются.
— Геля!
Но подругу уже несет:
— Еще и стребовать с нее компенсацию ущерба за фотоаппарат и за то, что ты была лишена заработка целую неделю.
— Ага. А она узнает, что я беременна, и добьет меня.
— вот черт.
— Я решила отпустить, больше не связываться с этой семьей и отныне всегда уточнять у Вити, кого предстоит снимать.
— Да, это хорошее решение. На крайняк переедем! — выдает решительно.
— Чего? — смеюсь.
— А что, я давно хотела жить у моря. Сочи, как тебе, а? Шикарных видов для съемок там не счесть.
— Фантазерка, — обнимаю подругу.
— Поехали на одном такси? Сначала я провожу тебя домой, а потом поеду на работу.
— Я что, инвалид? Ни в коем случае! — решительно отказываюсь. — Я и сама доеду, Гель.
Все хорошо, правда.
Кое-как получается сбежать от подруги.
Когда такси паркуется у моего дома, я неспешно выхожу, закидываю сумку на плечо и двигаюсь к подъезду. Краем глаза замечаю движение — из припаркованной машины выходит мужчина.
Замираю.
Черт, ведь я же отреклась от вас! Какого черта вы меня в покое не оставите!
Артем идет ко мне. Жадно проходится взглядом по моему телу и уверенно приближается.
— здравствуй, Катя.
13.
Катя
— здравствуй, Катя, — Артем останавливается рядом со мной
Непозволительно близко для статуса разведенного супруга.
— Привет, — я оглядываюсь по сторонам, будто из-за стены может выскочить его мамаша и прибить меня.
Клянусь, теперь любое упоминание или мысли о ней всегда будут ассоциироваться у меня со страхом потери ребенка.
Я держу себя в руках, хотя так и хочется коснуться живота в защитном жесте. Но если я это сделаю, Артем поймет. Он непременно поймет, что мой жест означает.
Так что я сильнее перехватываю свою сумку, будто собираюсь обороняться ею.
— Я приезжал несколько раз, но в твоих окнах не было света.
— откуда ты вообще узнал, где я живу? — я напугана, и Артем это понял.
— Ты же знаешь, что нет ничего невозможного, когда у тебя есть деньги. Позвонил кое-куда, и мне сказали адрес, по которому ты прописалась.
Он криво улыбается и проходится по мне взглядом, будто сканирует. А я думаю о том, как все просто в этой жизни для тех, у кого есть бабки и связи.
А у меня вот забрали едва ли не самую важную вещь. Уничтожили просто на моих глазах. Так, будто это какая-то мелочь и ничего не стоит. А ведь я, между прочим, зарабатываю фотоаппаратом. Его нет — и денег у меня не будет.
Я очень сомневаюсь, что Агата Всеславовна не понимала, что делает и какой урон мне наносит своими действиями.
— Зачем ты приехал, Артем? — спрашиваю устало.
Я правда вымоталась. Скорее эмоционально. И все, чего хочу, это просто попасть домой.
Артем будто не слышит меня. Темным взглядом проходится по лицу, опускает глаза ниже, смотрит на грудь, ноги.
Ничего не видно. Большая часть тела скрыта просторной курткой и сапогами, на голове шапка.
Вообще мне жутко неуютно под этим прожигающим взглядом. Я выгляжу несколько неопрятно. Пребывание в больнице. скажем так, не способствует улучшению внешности.
Волосы не мешало бы помыть и уложить, на лице ни грамма косметики, да и вымыться в больничных условиях нормально не получается.
— Куда ты ездила? — кивает на сумку. — Почему я не мог застать тебя дома? Откуда ты?
Тебя не было на работе.
И на работе проверил.
— Не слишком ли много вопросов от человека, который с недавнего времени приходится мне никем? — усмехаюсь обилию вопросов, которые, естественно, останутся без ответов.
— Я тебе не никто, Катя, — произносит пугающе спокойно.
— Даже знать не хочу, что это значит, — делаю вид, что меня не тревожит присутствие Артема рядом. — Мне пора.
Разворачиваюсь, собираясь уйти, но бывший муж перехватывает меня за руку, разворачивает к себе.
— ответишь мне? — смотрит пристально.
— отпусти меня немедленно, — приближаю лицо к Артему и шиплю, глядя ему в глаза.
Неожиданная близость выбивает у меня почву из-под ног. Потому что буквально на секунду я вижу это. Столько эмоций проскакивает во взгляде моего бывшего мужа, что голова идет кругом.
Какого черта тут происходит?! Это ненормально, чувствовать то, что ощущаю я прямо сейчас. Алло, Катя, очнись! Он сосался со своей бывшей посреди ресторана. Он предал тебя!
А теперь женится на ней!
Это помогает. Злость затмевает остальные чувства.
— Не смей ошиваться у моего дома, — все таки выдергиваю руку. — Ты предал меня, моментально устроил развод. Ты, черт возьми, женишься на другой! Вот и катись к ней, Артем. А меня забудь. Дай мне жить и налаживать личную жизнь.
На последней фразе ноздри Артема раздуваются:
— Нашла себе кого-то? — озлобляется мгновенно.
— Не твое дело! — тоже злюсь в ответ.
Он шумно выдыхает и трясет головой, видимо пытаясь прийти в себя, и спрашивает уже спокойнее:
— Просто скажи мне правду. Пожалуйста. Мне важно это знать, — давит на меня.
— И не подумаю, Артем. Уходи. — Я ни за что не впущу его в свою жизнь.
И мне надо сделать так, чтобы он как можно скорее понял: я не хочу видеть его рядом.
Никогда. Ни при каких условиях.
Потому что если он поймет, что я беременна, — мне конец.
— Хорошо, Катя, — Артем устало выдыхает. — Не спеши уходить. Я хочу отдать тебе кое-что.
Протягивает мне пакет, который я не сразу заметила.
Не спешу его забирать.
— Что там? — кошусь опасливо.
— Забери. Это твое.
Принимаю пакет и раскрываю его.
На белой коробке написан бренд моего фотоаппарата, а рядом модель.
Черт.. это же новинка! Да он стоит как чугунный мост!
— Ты с дуба рухнул? Я не могу это принять, — протягиваю обратно, но Артем поднимает руки, показывая, что не собирается забирать подарок.
— И это тоже твое, — второй пакет я не спешу принимать, поэтому просто заглядываю в него.
Внутри лежит мой фотоаппарат. Бедный и несчастный фотоаппарат. Разбитый, со сколами, испорченным объективом.
— этот пакет я
