на двенадцать часов. Дальность отлета по количеству топлива - триста брайнов. Есть ручное управление. Есть встроенный коммуникатор с сигналом SOS. И нет ручного ввода на личные коммуникаторы, чтобы я могла сообщить дяде о том, что я в беде и меня надо срочно спасать.
Я не знаю где мы. Рассчитывать, что я полечу в нужном направлении и окажусь на жилой планете, используя свое топливо - просто бредово.
Сигнал о бедствии пойдет ближайшим судам. И, конечно же, крейсер поймает его первым, так как ближе всех.
Тогда что же мне делать?
Я сижу в капсуле и от нервов начинаю кусать ногти - дурная привычка, от которой, как я думала, давно избавилась.
Взвешиваю все в голове. Все слишком сложно. И все касается жизни и смерти.
Я не знаю, что безопасней - остаться на крейсере или улететь на спасательной капсуле.
Я не знаю, что будет. Не знаю, что делать.
С одной стороны открытый космос неизвестности, с другой - опасный и агрессивный Ротор.
Абсолютно ясно, что если он меня поймает, я окажусь как минимум под замком, а как максимум - на Гарконе в первых рядах боевиков.
Но инстинкт самосохранения кричал, что я могу вылететь в спасательной капсуле, сигнализировать о помощи, и так её не получить. Что я могу уже через двенадцать часов погибнуть страшной смертью в капсуле, потому что Ротор решит оставить землянку-беглянку, а рядом не будет больше ни одного корабля.
Неожиданно дверь в отсек открывается. У меня всего секунда на судьбоносное решение, прежде чем Ротор успеет до меня добраться.
Либо я выйду из капсулы, либо я нажму на скоростной запуск.
Моя трясущаяся рука тянется к кнопке запуска, но неожиданно тень мелькает перед стеклом.
Капсула дергается от веса, что на нее приземляется. Что-то хлесткое, сильное, ударяет по стеклу и оно трескается.
Я вскрикиваю, вздрагиваю, вжимаюсь в сиденье, и смотрю, как две ноги в черных военных ботинках встают на нос моей капсулы.
- Разгерметизация! Покиньте капсулу. Разгерметизация! Покиньте капсулу, - раздается из динамиков приятный женский голос робота.
Я медленно поднимаю взгляд по атлетичным ногам вверх и вижу, как между ними рассекает воздух черная плеть.
Мужчина присаживается, заглядывает в кабину через стекло, и я встречаюсь с горящими желтыми глазами Ротора. Позади него, словно живет своей жизнью очень злой хвост.
Хвост, мать моя женщина! И он до сих пор, словно плеть, рассекает воздух за ним так, словно хочет нашинковать врага.
Наверное, это сейчас поразило меня больше всего. Даже не то, что он не дал мне улететь.
Хвост!
Я бы его заметила во время близости, верно? Его не было! Как? Откуда?
“Из попы” - пошутил мой ехидный внутренний голос.
Он всегда подавал признаки жизни, когда сознание было в ауте.
Вот так и узнаешь секреты расы. Например, что у барсийцев в боевой форме есть хвост, способный расколотить суперпрочное стекло спасательной капсулы.
И в этой боевой форме Ротор оказывает на меня воистину парализующее впечатление. Каждое его движение чувствуется немного по-другому - куда более плавнее, свирепей, и еще опаснее. Если раньше он, по моему ощущению, был ближе к человеку, то сейчас к зверю.
И даже то, как он, чуть наклонив голову, смотрит сейчас на меня, напоминает поведение хищника на охоте, приметившего жертву.
Ну вот и всё. Поймал. Что теперь?
Судя по взгляду, сожрет прямо сейчас и не подавится. Даже завтрашнего дня ждать не будет.
Я быстро нажимаю кнопку блокировки дверей.
- Разгерметизация! Покиньте капсулу. Разгерметизация! Покиньте капсулу, - снова звучит предупреждение системы.
И я отключаю звуковые оповещения.
Понимаю, что лишь оттягиваю неизбежное, закрывшись в капсуле с треснувшим стеклом, но мне слишком страшно выходить.
Я сжимаю руки в кулаки и чувствую, что мои ладони стали мокрыми. Я интуитивно понимаю, что иметь дело с барсийцев в боевой форме для меня может быть просто опасно. От него так и фонит угрозой жизни, хотя он больше не делает резких движений.
Этот Ротор - совершенно непредсказуемый мужчина. То любит так, что мое сознание улетает в другую галактику, то готов выкинуть в черную дыру. То называет своей йерой, то шпионкой. То выглядит как человек, то ведет себя как зверь.
Боковым взглядом замечаю движение. Несколько барсийцев окружают капсулу, среди них тот самый с косичками и еще один со светлыми волосами, который постоянно обращается к командору.
А тот словно и не слышит.
Я замечаю, что барсийцы смотрят не на меня, а на Ротора. И словно пытаются его успокоить, внушить, что все хорошо. Блондин выставляет руки вперед и что-то объясняет командору, не сводящего с меня глаз.
Мне кажется, что если я дерну рукой в стороны кнопки запуска, он разобьет стекло хвостом. Я просто в этом уверена.
Хотя, я и так сомневаюсь, что пуск с разгерметизацией возможен.
Я нервничаю. Еще раз бросаю взгляд на барсийцев и вижу, что у них не выходит образумить своего командора. Тот реально словно с катушек слетел. Сидит на низком старте на носу капсулы и гипнотизирует меня взглядом, от которого у меня по коже мурашки.
Барсийцы начинают на меня поглядывать с тревогой - я это считываю на раз. И когда к двери подходит блондин, я перевожу на него внимательный взгляд.
Понимаю, что, возможно, меня попросят содействовать. Например, не вылезать еще несколько часов из капсулы. Такую отличную идею я с удовольствием поддержу! А пока они будут заниматься своим командором, может быть и улечу.
Блондин стучит в стекло. И тут я чувствую вибрацию, идущую по корпусу, и блондин тут же отскакивает от капсулы на несколько метров, поднимая руки вверх и глядя на рычащего командора.
Ох-ре-неть!
Он еще ко мне никому подойти не дает.
Судя по лицам барсийцев, они в таком же шоке, что и я. Начинают переговариваться между собой с тревожными лицами, делая синхронно несколько шагов назад. Теперь круг оцепления стал больше.
Хвост Ротора словно взбесился и все еще желал смерти всем вокруг. Сам же барсиец снова стал играть со мной в гляделки.
Супер! Судя по всему, он потерял контроль над боевой формой. Я такого даже на обучении не проходила. Понимаю больше на интуитивном уровне из собранной по крупицам информации о барсийцах, собственном опыте и наблюдении за нынешней ситуацией.
И, кажется, его ребята тоже не знают, как поступиться к своему командору.
Что же делать?
В голове мелькает идея: а что, если я попробую воздействовать на
