приступ тошноты. Это был единственный способ привести мысли в порядок и заодно выиграть хоть немного дополнительного времени на размышления.
Моментами меня охватывало лёгкое чувство неправильности из-за бездействия охранников. Чего они ждали? Почему до сих пор нас всех не скрутили?
Но я тут же отгонял эти мысли, чтобы не позволить им ещё сильнее сбить меня с толку. Их пассивное поведение я связал с приездом Фогеля. Несмотря на явную неприязнь между ним и безопасниками, для капрала он оставался, пусть и не прямым и вообще не его, но начальством — господином, а я всего лишь жалким гражданским — гражданином категории D. К тому же, спешить охране явно некуда: по их мнению, мы ведь всё равно уже никуда не денемся.
И, если судить объективно, то с момента, когда я опустил аппарель не прошло даже десяти минут. Хотя по ощущениям для меня время словно застыло, превратившись в густую, тянущуюся патоку. Мне казалось, что нахожусь на улице уже бесконечно долго.
Я зажмурился, стараясь сосредоточиться. Немного отвлекала и мешала звучавшая в голове фоном бессмысленная трескотня Ская, который пристал с глупыми распросами к безопасникам.
Решение пришло совершенно неожиданно. В какой-то момент я осознал, что пялюсь в лужу собственной блевоты. Точнее, в одну её примечательную точку — комок мясной консервы, так и не успевший перевариться. И, как это часто бывает в такие моменты, именно в этом непривлекательном зрелище я внезапно увидел решение. В моём сознании, словно вихрь, пронеслись образы будущего.
Вот оно — выход. Я нашёл способ выкрутиться.
Сколько бы корпоратам не предложили за наши головы — это была жалкая капля в море по сравнению с тем, что находилось на борту «Церы». Консервы с мясом птенцов вымершей птицы Рух. Этот уникальный товар стоил целое состояние. И в тот момент я понял, что могу просто перекупить контракт ликвидатора.
Корпораты ведь не догадывались о причинах, по которым человек Синдиката гнался за нами. Они не знали, что, на самом деле, ликвидатору неизвестно где находятся контейнеры с грузом. И тем более он не подозревал, что искомый товар в грузовом отсеке «Церы».
Поэтому собирался сыграть на их неосведомлённости.
Любой другой, узнав про подобный груз, забрал бы его себе, и попросту избавился бы от нас. Как ни крути, хороший свидетель — это мёртвый свидетель. Прелесть в том, что, если взялся воровать у Синдиката, то помимо свидетелей нельзя оставлять и улики.
«Цера» сама по себе — огромная улика. Без капитанского допуска она не сдвинется с места. Попытаться разобрать её на запчасти до того, как ликвидатор прибудет в колонию, тоже не получится. Времени не хватит, к тому же, в условиях колонии, подобное тайком не провернуть.
По этой же причине отметался вариант с пытками. Никто не гарантировал, что корпораты успеют выбить из меня коды активации корабельных систем «Церы» вовремя. Конечно, существовали специалисты, способные развязать язык даже мёртвому, и делали это в рекордные сроки. Но едва ли такой профессионал окажется здесь, в этой глухомани. Да и даже самый искусный дознаватель, при всём своём опыте, не смог бы дать стопроцентной гарантии, что уложится в строго отведённое время.
Получается, чтобы разойтись с представителем Синдиката миром, им придётся нас отпустить. Конечно, это не избавит их от подозрений, но в таком случае будет гораздо проще свалить всю вину на нас. Мол, если Синдикат хотел вернуть свой груз, о котором корпорация Изида до этого самого момента не имела ни малейшего понятия, им необходимо искать «Церу» и её странный экипаж. А корпорация тут совершенно не причём. Она не лезет в чужие дела.
Ведь никто бы не поверил, заяви корпораты, что мы оставили звездолёт, стоящий целое состояние, а сами сбежали и при этом в руках унесли тонны консерв.
А уже после, даже если нас поймают, доказать, что именно корпорация Изида перехватила товар Синдиката станет практически невозможно.
Я ещё раз прокрутил план в голове и не нашёл минусов. Да, потерять груз после всех этих злоключений — это, как минимум, неприятно, но определённо лучше, чем потерять сам звездолёт, а значит совсем скоро гарантированно умереть.
К тому же, такой подход давал шанс реанимировать нашу с Фогелем сделку. Собственно, корпорат вообще получал двойную выгоду.
Само собой, работу выполнять я не собирался. Точно не после того, как у нас отберут груз, стоящий уйму кредитов. Я всего лишь рассчитывал выжать максимум из ситуации и надеялся, что под предлогом продолжения сотрудничества получится заполнить топливные баки корабля до отказа. Если раньше я собирался это топливо украсть, не выполнив свою часть уговора, то теперь оно станет, своего рода, компенсацией.
В следующую минуту я, вероятно, выглядел крайне нелепо. Я молча пялился на управляющего и старшего охранника, беззвучно открывал рот, словно рыба, выброшенная на берег, и никак не мог подобрать нужных слов, чтобы начать разговор. Не знал, к кому из них лучше обратиться, как правильно поступить: сделать предложение открыто, прямо здесь, при всех, или же предложить Фогелю и охраннику отойти в сторону для приватной беседы и только там всё объяснить.
Пока я пытался принять решение, горло окончательно пересохло и я зашёлся сильным кашлем.
— Быстрее, — Фогель терял терпение.
Чтобы не испытывать его терпение ещё сильнее и не оттягивать неизбежное, я жестами показал обоим следовать за мной. Решил, что проще всего будет без всяких предисловий показать им повреждённый контейнер. Пусть сами заглянут под брезент, закрывающий пробоину, и сразу всё поймут.
Возможно, я слишком резко развернулся после долгого времени, проведённого в наклонённом положении, и кровь прилила к голове, из-за чего тут же ощутил лёгкое головокружение. Пришлось раскинуть руки, чтобы поймать равновесие и не упасть.
Всего несколько секунд и недомогание исчезло так же внезапно, как и появилось.
Но не успел я сделать даже пару шагов, как Скай снова напомнил о себе.
— А-а-а-а-а-а-а! — внезапно с пронзительным криком мелкий паршивец с разгона врезался прямо в ногу Фогеля, заставив управляющего зашипеть от боли и присесть, энергично растирая место ушиба.
Голова дроида, хоть и сделана не из стали, обладала впечатляющей ударопрочностью и приличным весом для своих размеров. Тонкая ткань брюк Фогеля никак не могла смягчить такого удара.
— Ой, простите, всё ещё привыкаю к управлению, — соврал Скай не задумываясь. Я давно перестал задаваться мотивами поведения дроида, но, в том, что он сделал это специально ни капли не сомневался. Его «лицо» уже успело сменить проекцию на огромные, полные вселенской тоски глаза, которые вот-вот готовы были наполниться виртуальными
