надо было бы добираться вплавь.
— Это точно тут? — уточнил я.
— Совершенно точно, — ответил мне Рик. — Где-то тут должен быть монастырь сложенный из водного камня.
— Водного камня? — нахмурилась Асакура. — Ты нас разыгрываешь?
— Вовсе нет, — ответил призрак. — Так в энциклопедии было написано.
* * *
В конце концов среди этих пиков и едва выступающих из воды острых каменных лезвий мы нашли что-то более-менее похожее на плато и высадились туда.
Рик летал на максимально возможную длину своего поводка, а заодно водил за собой и меня.
— Он должен быть где-то здесь! — повторял Рик. — Он должен быть где-то здесь… Я уверен, что видел его где-то тут.
— Видел? — уточнил я.
— Ну… не видел, — сознался призрак. — Просто смотрел карты, и мне показалось, что он должен быть где-то тут.
— Рик, — сказал я, — честно скажи: ты выдумал это место или легенда указывала конкретно на него?
— Я же говорил тебе! — Рик подлетел ко мне и заглянул прямо в глаза. — Я подвинулся на этой легенде. Я сам смог вызывать души. Конечно, я всё про это выяснил. Храм находился на этих островах. Просто тогда они были выше.
— Они погрузились на дно за десять лет? — спросил я.
— Не за десять, — поправил меня Рик. — За пятьдесят. Ну да, для гор это очень не свойственно.
— Смотрите, ребят! — сказала Асакура, подходя к краю плато. То, на что она указала, было действительно нереальным. Мы уже обошли все доступные места от края до края.
И вот только туда, куда сейчас подошла Асакура, раньше никто не заходил. А посмотреть там было на что. Начать хотя бы с того, что пространство между несколькими горными пиками занимал туман.
Но туман был не обычный. Он был там словно вместо воды. Даже не так: море, точнее воды океана, будто отступали перед этим местом, где клубился этот самый туман.
Он был ниже уровня воды, а та, казалось, билась о невидимую преграду, но никак не могла её преодолеть, не могла залить чашу, отделённую со всех сторон невидимой стеной.
Это было невероятно.
— Слушайте, — сказал я, — если что-то вообще есть в этом месте, то оно находится там. Если какой-то храм находится тут, то он где-то под этим туманом.
— Как будем спускаться? — спросила Асакура. — На Вилли?
— Ну, разумеется, — ответил я. — Но каждый будет во всеоружии!
Асакура сделала движение, словно сжимала шест, но в её руке ничего не оказалось.
— Блин, как неудобно, — сказала она. — Я привыкла, что палочник всегда со мной. Эти уроды его смогли убить. Теперь даже не знаю, как без него сражаться в рукопашную.
— А ты его просто так призвать не можешь, что ли? — поинтересовался я.
— Нет, палочника надо призвать в конкретных данжах, — ответила Асакура. — Вот где мы вашим ребятам шесты делали — да, там можно. А здесь, к сожалению, никак. Здесь я вообще не чувствую магии.
Я прислушался.
— Да нет, — сказал я. — Магия тут есть.
А потом решил понять, почему Асакура её не чувствует.
И понял: аура этой магии была чуть-чуть другой. Для меня это разницы не имело никакой. Я мог пользоваться магией монстров, магией призывателей, магией практически любых артефактов. Мне было плевать. Любую магию я воспринимал как магию.
А вот у Асакуры с этим, видимо, были определённые проблемы. Она была очень продвинутым призывателем и даже практически чистым магом в некотором смысле этого слова. Но только в рамках своей силы.
У меня таких ограничений не было.
Асакура вызвала Вилли. Мы сели на его спину и спустились в густой туман. Это было странно. Сначала потемнело — реально, из-за того, что в воздухе висели жирные капли какой-то влаги, стало весьма темно.
— Роб, — сказал я, — ты анализируешь?
— Анализирую, Гардар, — ответил тот. — Я думал, вы обо мне даже не вспомните.
— Как я могу забыть о своём главном и лучшем защитнике? — проговорил я.
— Просто, — сказал Роб, — в последнее время вы стали принимать решения в одиночку. Не советовались со мной. А я привык, что могу подсказать какие-то моменты или детали.
— Роб, — проговорил я, — пока ты анализируешь состав внешней среды, ты можешь сказать, в чём именно я был неправ за то время, пока не советовался с тобой?
— Трудно сказать, — ответил мой защитник. — Но в том, что уже завершилось, в том, что имеет свою конечную арку, ни в чём. Во всём вы оказались правы.
— Вот. Что и требовалось доказать, — заключил я. — Что с атмосферой?
— Это точно не водяной пар, — ответил Роб. — И не серная кислота, не углекислый газ, не метановый пар и не прочие ядовитые или вредные испарения.
— Что тогда? — спросил я.
И тут мой взгляд случайно упал на Рика.
И я, кажется, понял, что это был за туман. Рику сейчас приходилось очень сложно. Он буквально отталкивал от себя куски окружавшего нас вещества.
— Рик, — позвал я. — Это что? Куски призраков?
— Скажем так… не куски, а составляющие их… молекулы, кирпичики, — ответил он. — Не знаю, как сказать. Но да, это части, мельчайшие части призраков. Точнее, душ людей.
— Хо-хо-хо, — пробормотал я. — Да, нехилый такой туман. Что будем делать? Ты справишься или возвращаемся?
— Справлюсь, — выдохнул Рик.
И сделал правильно, потому что меньше чем через пять минут спуска мы наткнулись на высокие шпили золотого храма.
Не знаю, был он из золота или просто из металла с позолотой. Сейчас мне было некогда это выяснять, но внешне всё убранство выглядело как золотое.
— Вот он, — ткнул Рик в один из шпилей. — Вот этот храм когда-то возвышался над всеми этими местами, — сказал он. — Сюда приходили души людей, чтобы их последнюю волю услышали.
— Интересно, — проговорил я. — А услышали ли? Ты же видишь, тут всё заполнено частями этих самых душ людей, которые приходили сюда.
— Я пока не понимаю, что тут произошло, — ответил мне Рик. — Поэтому ничего не могу тебе ответить. Возможно, случилась какая-то катастрофа, о которой
