— Что же ты тут так разбушевался?
— Я собираю армию.
— Но зачем? У тебя комплексы? — улыбнулся Чехов и тут же получил тычок Люси.
— Миша… — произнес Лермонтов. — Ты все такой же балагур и клоун… Неужели ты думаешь, что я, обладая такой мощью, могу обидеться на подколы?
— Пфф… — махнул рукой Чехов. — Конечно! Я же тебя знаю! А еще ты подчинился какому-то божеству!
— Подчинился? У нас взаимовыгодное сотрудничество. Он даст мне безграничную власть, а я дам ему время…
— Миша… — цокнул языком Есенин. — Твой мозг под влиянием божества. Ты не видишь, что ты в полном его подчинении?
— Вы можете говорить, что угодно! Какая разница, если вы не доживете до завтра? — на сплошном темном полотне появилась улыбка. — Сережа, да, твой род силен. Но только из-за твоего сына. Ты уже не тот Сергей Есенин, которым был раньше! Тебя боялись… А теперь посмотри, кем ты стал? Алкашом? Нытиком?
— Сережа… Не слушай его… — прошептала Люся.
— Дурдом… — выдохнул Чехов и встретил сгустком магии исцеления в Лермонтова.
Люся тут же пришла в движение и проделала тот же трюк с очертанием границ.
— Это не даст тебе призвать силу извне, — ответила она.
Лермонтов на секунду превратился в сгусток тьмы и предстал перед товарищами темным мечником в доспехах.
У всех в руках засверкали мечи. Началась битва. Клинки сверкали. Удары были такой силы, что земля сотрясалась.
Нежить же пыталась пересечь барьер, но каждый раз, когда она подходила к границе, очередное тело вспыхивало и рассыпалось за секунды.
— Глупцы… У вас не хватит сил! — смеялся Лермонтов.
— Нет, мы просто не деремся в полную силу! — ухмыльнулся Есенин и, подскочив, схватил рукой Лермонтова за горло. — Ты некромант, и твоя проблема в том, что ты стоишь за своим войском и не участвуешь в сражениях. А вот я…
Чехов подскочил с другой стороны и погрузил ладони в темное тело. В руке у Есенина появилась склянка.
— Люся! Нужна помощь! — крикнул Чехов.
Женщина подскочила и положила руки на голову некроманта. Ладони вспыхнули голубым пламенем, постепенно перекрашиваясь в красное.
Первым не выдержал Чехов. Он заорал от боли, так как его руки регенерировали с такой скоростью, с которой он давно этого не делал. Но даже так этого было мало. Они сгорали до костей и регенерировались, и по новой.
Потом закричала Люся.
— Я не вижу его рта! — прорычал Есенин. Его рука также горела темным огнем. — Давай, ублюдок, покажи свою пасть!
Но у Люси были козыри в рукаве. Она вспыхнула и тьма начала отступать от тела Лермонтова. Появились очертания головы.
— Давай! — заорал Чехов, едва держась на ногах.
Есенин сорвал пробку зубами и впихнул по горлышко бутыль с зельем.
Лермонтов решил, что хватит. Испустив мощную круговую волну, откинул и Чехова, и Люсю и Есенина. Сам же упал на колени и начал кашлять.
— Сработало? — выдохнула женщина.
— Должно… — устало кивнул Есенин.
Некромант упал на колени и начал корчиться, будто из него выходят демоны. Хотя так оно и было. Мощный столб черного пламени ударил в небо. Магия продолжала выходить из него еще минуту.
После чего он бессильно упал на землю.
Глава 5
Ход конем
А знаете, в этом даже есть ни с чем не сравнимая атмосфера. В спасении Империи тоже есть какая-то изюминка.
Хотя, когда я в детстве смотрел разные супергеройские сериалы и фильмы, там все это выглядело как-то полегче. Кто ж знал, что основную часть времени будут занимать метания из одной точки в другую с горящей пятой точкой?
По большому счету, лучше сразу выйти на главного босса, подраться с ним и решить все насущные и не только проблемы. Да и не факт, что после этой встречи я буду жив и вообще планета будет в безопасности, но все же факт остается фактом. Хоть мне это и нравилось по ощущениям, но физически я просто заколебался…
Даже ежеминутные демонстрации откровенных нарядов Лоры, а иногда и просто тела, не так сильно впечатляли, банально из-за того, что у меня просто не было времени насладиться.
Но я не жалуюсь, нет. Вообще сейчас меня волновало только то, чтобы у дома Пушкина не было лишних глаз. Но… конечно же, это невозможно.
У ворот непонятно зачем стояли СМИ. Их мог прислать Кремль, чтобы ежедневно наблюдать за домом. На территории также были люди.
Пушкин меня успокоил, передав через Детальку, что в доме только прислуга, а конюшня стояла отдельно, и там находился только конюх.
Когда до дома Пушкина оставалось два квартала, я вышел на трассе и скрылся в лесу. Хорошо, что богатые аристократы не любили жить в центре и старались, чтобы рядом был хоть небольшой, но лесок.
Проникнуть на территорию также не составило труда, когда знаешь, где и как надо перелезть. Но по-прежнему оставался вопрос, как незаметно вытащить огромного, блин, коня, чтобы меня не заметили?
Еще и Булат оказался настолько большим, что для него пришлось разобрать крышу. Забавно было наблюдать, как другие кони, да и кобылицы, с интересом поглядывают на такое чудо. Сам же Булат стоял смирно. Я бы даже сказал, словно статуя. Он вообще не двигался.
Стоило мне пересечь границы поместья Пушкина, как он повернул голову в мою сторону. Ну а дальше, путем перебежек, я попал в конюшню.
— Царь прячется от прислуги, словно вор! — подначивала меня Лора.
— Ага, посмеялся, но про себя, — сказал я и подобрался к стойлу. — Охренеть, ты вблизи еще больше…
Я аккуратно погладил его по черной гриве. Хоть и было проблематично вытащить его отсюда, но парочка идей была. И для начала надо наладить с ним контакт.
— Булат, ты меня понимаешь?
Тот продолжал молчать и смотреть мне в глаза.
— Я знаю, что случилось с Любавкой и Богданом. Они живы. Я их спас. И они будут очень рады увидеться с тобой.
Конь встрепенулся.
— Ага, значит понимаешь! — кивнул я и миролюбиво протянул морковку, взятую из корзины. — С ними все в порядке, даже с Богданом. Но мне нужна твоя помощь.
Булат наклонился ближе, подставив мне ухо.
— Это он так сообщает, что готов слушать, — пояснила Лора.
— Мисс Палмер сказала, что ты можешь быстро
