Ты пристрелишь его на месте.
Артемида. Хорошо, что это ты понимаешь. Он молод? Красив?
Вакх. В том-то и дело – ни то ни другое.
Артемида. Богат? Именит?
Вакх. Ничего подобного.
Артемида. Силён, как лев и отважен как пират?
Вакх. Ни капельки!
Артемида. Ничего не понимаю. Кто же он такой?
Вакх. Он старый дурак, свистун и бездельник.
Артемида (охнув). Так это Пан!
Вакх. Я тебе не говорил. Неужели я выдал своего товарища?! Но ты обещала, что не пристрелишь его. Артемида. Разве я обещала?
Вакх. Я прочёл по глазам. Они видят насквозь. Мне бы твою зоркость!
Артемида (уступая комплименту). Хорошо, не пристрелю. Но ты мне скажи, так сказать, по секрету – далеко у них зашло?
Вакх (не упускает случая потешиться над ней). Смотря, что значит для тебя «далеко». Поцелуй в лобик – это, например, далеко?
Артемида. Это почти дружба.
Вакх. А в щёчки?
Артемида. Тоже.
Вакх. А в бровки и глазки, и все эти поцелуи – один за другим?
Артемида (в сторону). Какова! А корчит недотрогу.
Вакх. Он ещё наяривает ей на свирели – сложил даже песню «Моя Аталанта» и горланит её, расхаживая по лесу. Последний глухарь скоро будет в курсе.
Артемида (живо интересуясь). А кроме поцелуев, ничего у них не было?
Вакх. Откуда я знаю!
Артемида. Да ведь ты, поди, знаешь – не пришёл бы ко мне из-за одних поцелуйчиков.
Вакх. Ты права. Он её чпокнул.
Артемида. Как?! (Чуть не падает со стула.)
Вакх (понимает, что совсем уже заврался, но отступать некуда). Оба были на боку.
Артемида (быстро). А разве так можно?
Вакх. Гмм…
Артемида. Не отвечай! Я знать не хочу про такие штучки. Какая стыдоба! А она ведь была на хорошем счету. Кто бы мог подумать…
Вакх. Вот я и решил тебя предупредить, что всё обстоит именно так, как оно обстоит, и никак иначе.
Артемида (резко). А тебе-то чего надо? Ты же не мог прийти просто так.
Вакх. В том-то и дело – я придумал одну авантюру, чтобы проучить и того, и другого, но для этого ты мне нужна как сообщница.
Артемида. Хорошо. Беззаконное любострастие должно быть наказано.
Вакх. Золотые слова!
Артемида. Ты явился по адресу. Что ты придумал?
Вакх. А нас не подслушивают?
Артемида (выглядывает за двери). Нет. Все играют в мяч. Вакх. Отлично. План мой таков (Шепчет ей на ухо, так что до зрителя доносятся лишь его заключительные слова.) Но эти три дня не спускай с неё глаз. Будь начеку! А увидишь Пана хотя бы на расстоянии ста шагов от своей спортсменки – гони его в шею.
Из песен Пана
Пан, говорят, иль пропал – видимо, это неправда;
Ведь не мешает же мне то, что я Пан, пропадать.
Знаю все Нисы ключи, знаю Нонакры отроги,
Заводей всех имена – только не знаю, как жить.
Тут уж толкуй не толкуй – звёзды не перетолкуешь:
Паном родился – живи Паном – и Паном тю-тю!
Так что чего горевать! В свите ликующей Вакха
Или же в сельской глуши Пану привольно вполне —
Лишь бы играла свирель… Может, мелодии звуки
Пана исправят, а то… заматерею совсем!
Сцена пятая
Поздний вечер. Пан стучит в дверь. Аталанта. Кто там? Пан. Это я. Аталанта. Опять?!
Пан. Увы! Шатаюсь как пьяный. Не знаю, что со мной. Чуть месяц выходит – у меня начинаются головокружения: трава кажется скользкой, а вода твёрдой.
Аталанта (сочувственно). Сходи к Бастинде – она подберёт тебе нужное снадобье.
Пан. Я знаю лекарство получше. Ведь это не болезнь.
Аталанта. Не болезнь? А что ж это?
Пан. Любовь.
Аталанта. Пошёл вон. Слава Зевсу, я тебе не открыла.
Пан. Но я… я принёс тебе цветы! Целый букет!
Аталанта. Ещё раз заявишься – обработаю тебя почище Меналка.
Пан. Но я…
Аталанта. Меня не касается! Если ты посмеешь меня снова разбудить, Бастинде придётся вправлять тебе кости!
Пан. Жирафа! (Приходит в ярость.) Жирафа бессердечная! Аталанта. Ну всё – считаю до трёх, и я открываю.
Пан (бросает букет под ноги). Лягушка холоднокровная! (Топчет букет ногами.) Чтоб тебе так же сохнуть, как я сейчас сохну!
Аталанта нарочно громко двигает щеколдой.
Пан. Счастливо оставаться, ледяное изваяние! Чемпионка без сердца… (Удаляется в темноту.)
Аталанта (оставшись в одиночестве, присаживается на край кровати). Неужели я и правда такая бесчувственная? (Трогает пульс – пульс вроде в порядке. Горько.) Он сказал «лягушка», сказал «изваяние»… А ведь я бегаю быстрее всех! (Пытается медитировать, собрав ноги в позу лотоса.) Оммм… (Исполняет мантру, но не может сосредоточиться и поэтому прекращает.) Сама ты «оммм…»! Судьба, что ль, такая?
Смотрит за окно: за окошком месяц – тонкий и белый.
Как нарисованный.
Аталанта (роняет фразу за фразой, но глаза её сухи). Я не виновата, что не могу влюбиться. Нельзя же к этому себя принудить или заставить. Если нет, значит, нет… Так тоже нехорошо! (Смотрит на месяц.) Месяц, скажи – разве я ледяная? Разве я из снега? (Протягивает к нему руки, потом говорит, как загадывает желание.) Снег, растай.
Из леса, словно по команде, вылетает стая бело-зелёных светлячков. Они начинают кружиться перед домом.
Аталанта (обречённо). Он меня обидел, а я даже не плачу. Интересно, куда он теперь намылился? Не иначе и впрямь к этой ведьме Бастинде. Она не доведёт его до добра. (Смотрит на светлячков.) А ведь он славный малый! Почему он втюрился именно в меня? Потому что я «жирафа»? Потому что я «ледышка»?! Сейчас ведь пойдёт и наломает дров. Эх, придётся его выручать! (Накидывает плащ и решительно выходит из дома.)
Черная ночь. Мрачные, готические силуэты кипарисов обступают тропу.
Из песен Бастинды
Я из Аркадии, но прозвана я Фессалийкой —
Каждой травинки секрет знаю и их берегу.
Рану могу зашептать, воск растопить и изведать,
Будет в торговых делах прибыль купцу или нет.
Прыгай, ячмень, на огонь! Пепел сожжённого лавра
Лавра сильнее; луны голос взывает ко мне!
Хочешь подружку вернуть или свести у соседа
С поля к себе урожай – так не скупись на расчёт.
Я ведь Гекатой самой к делу приучена с детства,
Самых запутанных снов мне толкованье дано.
В засуху дождь приманить, грыжу на место поставить —
