подарок герцогини, сбросив куски ткани на пол и оставив меня в одном корсете, нижних юбках, чулках… и с оружием.
Он присвистнул, увидев кинжалы. Словно имея на это полное право, он начал ощупывать мои бёдра, осматривая ремни.
— Смотрите, ребята. Она пришла хорошо подготовленной.
Послышались смешки. Он разрезал ремни и вынул кинжалы. Покрутил их. Изящные узоры и инкрустированные камни сверкали на свету. Бран восхищённо провёл большим пальцем по красному камню.
— Изготовлено великолепно. Возможно, даже слишком для мерзкой сидхи.
Когда он понял, что кинжал изготовлен из гобийской стали, его лицо исказило презрение. Он впился глазами в оружие, причинившее ему боль на всю жизнь. Затем поднял взгляд на меня.
Я увидела такую сильную ненависть в его голубых глазах, что у меня побежали мурашки. Цепи зазвенели, когда он бросился ко мне и схватил за волосы. Другой рукой он впился в рану на моих рёбрах, вызвав у меня крик.
— Больно? Хорошо. Прежде чем отдать тебя моему отцу, я позабочусь о том, чтобы ты пожалела о той ошибке, которую совершила на пристани Гримфеара.
Моим же кинжалом он разорвал остатки моей одежды, как будто не хотел, чтобы хоть что-то осталось целым. Он избавился от моих туфель и чулок, затем разрезал нижние юбки. Несколько раз порезал кожу, случайно или намеренно, и ткани окрасились в красный. Я закусила губу, чтобы не издать ни единого звука.
Когда он закончил, его дыхание было тяжёлым.
— Удивительно, насколько ты похожа на человека… даже здесь, внизу.
Его пальцы, холодные и безжалостные, резко вошли в мою промежность.
Я вздрогнула, одновременно от неожиданности и боли. Жестокий смех Брана эхом отразился от голых стен башни.
— Не переживай, я не имею ни малейшего желания трахнуть сидху. — Он толкнул пальцами пару раз и затем медленно убрал руку, надавливая кверху так, чтобы я прочувствовала все его кольца. — Слышал, вы заманиваете мужчин обещанием плотских удовольствий, а потом их члены отваливаются.
Я тоже слышала эти истории, но в совсем другом контексте: мужчины-люди, которые ходили по лесам или близ озёр в поисках красивых сидх, обманом выманивали их, а затем насиловали. В ответ сидхи вершили правосудие.
Бран отступил на пару шагов и посмотрел на меня, склонив голову.
— Думаю, поэтому ты так красива. Красивая обёртка, скрывающая монстра внутри.
Я заставила себя улыбнуться.
— И это мне говорит принц, внутри которого живёт настоящий садист. Разве не тебя прозвали Серебряноволосым за красоту?
— Заткнись!
Пощёчина. Я почувствовала жгучую боль. Одно из колец зацепилось за мою губу, надорвав кожу. Кровь закапала.
Я тихо засмеялась.
— Ты такой предсказуемый, принц. Взять хотя бы весь этот цирк, который ты устроил со мной. Скажи, это помогает тебе чувствовать себя более сильным, значимым? Помогает забыть, что ты просто ничтожество даже в своём собственном королевстве?
Его взгляд становился всё холоднее, а рот кривился в выражении чистого отвращения, нескрываемой ярости. Один из охотников у двери беспокойно заёрзал. Возможно, с моей стороны было не очень умно дразнить безумца, но он отобрал у меня всю магию, кинжалы, возможность двигаться и защищаться. Он пытал мою сестру и убил Дугалла, Плумерию и Игнас.
Я не могла смолчать.
Меня охватила такая ярость, что будь у меня в тот момент тьма, то я бы уже не смогла скрыть, кто я такая и от кого идёт мой род.
К счастью, он ещё не лишил меня языка и возможности ранить словами. У меня было время узнать его получше, я вижу все его тайные желания и истоки проблем.
— Ты, наверное, побежал к папочке при первой же возможности похвастаться, не так ли? Это был идеальный повод, чтобы вновь привлечь его внимание. Скажи, он впустил тебя в свои покои? Он хоть раз взглянул на тебя, пока ты рассказывал ему о заговоре?
Ещё одна пощёчина.
Я засмеялась ещё сильнее, почти как безумная.
— И, кстати, принц, достоинство женщины не связано с её полом. Думаешь, что, раздев меня и ощупав, ты унизил меня? — Я усмехнулась ему в лицо. — Если твои ручные псы не знали, что ты девственник, то теперь знают.
Он взмахнул кинжалом, только уже не для того, чтобы разрезать одежду, которой на мне больше не было. Я приготовилась к удару, но в этот момент один из охотников выкрикнул:
— Капитан!
Он указывал на меня. Принц застыл, а на его лице постепенно отразилось изумление. Лишь спустя несколько секунд до меня дошло, что он смотрит не на лицо, а ниже.
У меня перехватило дыхание. Метка. Она не переставала пульсировать, я никогда ещё не чувствовала её с такой силой. Словно она хотела вырваться из моей кожи.
Бран остановился в нескольких сантиметрах, его глаза были прикованы к моим ключицам.
— Я знаю, что это такое, — прошептал он. — Но это невозможно. Метки перестали появляться с тех пор, как вымерли драконы.
Нет, нет, нет…
Он не должен был это узнать.
Принц начал ходить кругами, разговаривая сам с собой, делая одну догадку за другой. Паника поглощала меня. Я знала, что эта метка показывает связь между двумя индивидами, один из которых — дракон. Гонимый жаждой крови, Бран постарался разузнать всё возможное о магических расах. Он дал мне это понять в зале трофеев.
Его ищейки внимательно слушали его, украдкой поглядывая на меня и на метку. В воздухе витала тревога, пока их капитан расхаживал из стороны в сторону, потирая подбородок, погружённый в свои мысли.
А затем он резко остановился. Снова взглянул на мою метку издалека.
— Если коснуться в нужной точке… И преподнести отцу нечто столь необыкновенное…
Он снова приблизился ко мне, с кинжалом в руке. Грубыми пальцами он ощупывал узор, заставляя меня стиснуть зубы.
— Метка горит, это знак? Мы разозлили твоего спутника? Уже? — В его голосе не было ни насмешки, ни презрения, как раньше, только любопытство. Глубокое и зловещее любопытство. — Так или иначе, я хочу быть уверенным, что он получит сообщение и поторопится.
Затем, прежде чем я успела среагировать, Бран вонзил гобинский клинок в меня. Сначала я ничего не почувствовала. Удар был настолько точным и быстрым, что моему телу понадобилось несколько секунд на осознание.
Но всё же оно пришло.
Я закрыла глаза, когда раздирающая боль охватила меня. Кровь хлынула, стекая по груди и животу, образуя красные реки на моих покачивающихся в воздухе ногах.
Я пыталась дышать сквозь агонию, едва слыша бормотания Брана. Он… Он порезал меня прямо по ней. Прямо по метке.
Я могла бы поклясться, что услышала тёмный, пламенный голос Мэддокса:
«Держись,
