трем. То есть заработать на чем-то в три раза больше, чем на это же истратить. Вениамин умел делать деньги. Салтыков был доволен. Он только контролировал и направлял. Порохов ускорил движение к цели, мерцавшей вдали яркой и манящей звездой.
Как-то после очередной деловой поездки Вениамина они сидели в коктейль-баре аэропорта, и Порохов, отчитываясь о проделанном, вдруг вспомнил, что в Москве на вокзале случайно встретил школьного приятеля Володьку Веснина. Бориса Никитича этот факт не взволновал, но Вениамин уточнил:
— Он на поезде Москва — Берлин. Проводником.
— Так-так, — сказал Салтыков, с ходу, естественно, поняв дальнейшее развитие мыслей напарника. — Ну и что?
— Да он же за границу катает регулярно, туда-сюда челноком...
— Ну а нам-то какой навар?
Порохов прекрасно понимал, что Борис Никитич уже «зацепился» и в очередной раз «валяет Ваньку», он часто делал это, перед тем как принять решение. Но тут-то все было очевидно, и Вениамин взорвался:
— Если катает, значит, и отвезти может чего-нибудь, туда или обратно. Неужели не ясно?
Салтыков молчал. Долго обсасывал маслину. Потом спросил:
— Ты его хорошо знаешь?
— В общем, да, как и всех одноклассников, — замялся Порохов.
— Он очень активный был?
— В каком смысле?
— Ну на собраниях выступал, руководил чем-нибудь...
— Выступал, конечно, так и я выступал — чего тут такого! В школе ж, знаете, не будешь активным, такую характеристику дадут — в угольные копи потом не примут пустую породу лопатой отбрасывать.
— Та-ак, выступал. А младшим пинков мог надавать?
— Черт его знает, — задумался Вениамин.
— Значит, мог, если бы нет — ты бы сразу сказал, не думая, — давил Салтыков. — А нашкодить и свалить на другого мог?
— Вообще-то он хитроватый был. — Порохов, видно, вспомнил что-то, лежавшее на душе.
— Гнилой парень! — заключил Борис Никитич. — Я таких людей знал.
— Что мы, в комсомол его принимаем? — все же запротестовал Вениамин. — Может, не надо сразу отбрасывать. Идея-то стоит того.
Борис Никитич не ответил, перевел разговор на другую тему. Но поздно вечером все же позвонил Порохову и попросил:
— Организуй-ка встречу с этим однокашником.
Веснин оказался светловолосым крепышом, веселым, с быстрым, хватким взглядом. Он стоял около своего вагона и любезно прощался с пассажирами.
Вениамину обрадовался, но не так чтобы очень. Попросил подождать, пока не закончил главные дела, к себе не пригласил. Порохову и Борису Никитичу пришлось некоторое время постоять в сторонке.
Пассажиры разошлись, бригадир сделал обход — главные дела закончены. Веснин кивнул, как бы приглашая, чего, мол, встали, давай подходите, чего там.
«Выпендривается, — подумал Салтыков с внутренней злобой. — Прыщ! Ну посмотрим...»
— Я не один, — заулыбался Порохов, — с родственником. Вот, познакомься.
Борис Никитич сдержанно поздоровался, улыбаться не стал, мол, мы тоже не лаптем щи хлебаем.
Купе проводника оказалось точно таким же, как и в прочих пассажирских вагонах, только, может, побогаче оформленным. Висели два эстампа, крохотный коврик, неплохой, в общем, работы, на столе стояла вода. Но к оформлению купе Веснин, видно, крепко приложил свою руку и приукрасил в собственном вкусе: стены были заляпаны наклейками с изображениями ансамблей, рекламных девиц и ковбоев.
Порохов раскупорил принесенный коньяк; выпили по первой.
— Ну вы, проводники, хоть мир-то видите? — бодро спросил Вениамин Владимира, по-прежнему открыто радуясь встрече с ним.
— Да какой там мир, — сказал Веснин с видом человека, уставшего от всяких заграниц. — Польша, ГДР, ФРГ — все и страны-то.
Разлили по второй.
— Ну а с иностранцами вам можно встречаться там, за границей? — все расспрашивал Вениамин.
— А кто запретит? Пожалуйста!
— Ну а у тебя, допустим, есть там знакомые?
— А как же, — вальяжничал Владимир. — Вон почтальон ихний, как приезжает к составу, обязательно ко мне. Сувениры дарит. Возьмите, не жалко. — Он вытащил из стола тумбочки две разовые ручки, щедро бросил на столик. — Налетай!
«Дерьмо, — подумал с тоской Борис Никитич, — тоже мне, барские штучки — налетай! Было бы хоть на что...»
— Да и мне, говорит, привози тоже чего-нибудь, — рассказывал о заграничной жизни Веснин. — А чего я привезу? Подарить и то нечего им. У них вон ручки и то...
— Понравился ты мне, парень, — сказал ему на прощание Борис Никитич, — приглашаю тебя сегодня в «Арбат». Поговорим, то да се...
— Да я на мели сейчас, — заизвинялся Веснин, — поиздержался на «Жигули», в минусе сижу.
— Какая забота, я же приглашаю, с меня и на бочку.
— Кто от такого откажется! — улыбнулся Владимир. — На халяву и уксус сладкий.
Борис Никитич завербовал Веснина в тот же вечер. В конце разговора он признался, что и сам подумывал «об этом», да одному трудно... У него и тайничок припасен уж.
— Вроде и на виду, а никто не догадается, — хвастал Владимир, — я сам нашел.
— Молодец, — похвалил его Салтыков.
Через неделю Веснин привез первую валюту.
Глава 4
Телеграмма Центра в Управление КГБ города Прибалтийска.
«Сообщаем, что в Москве проездом в Прибалтийск находится Рашель Гарси, гражданка США, литератор. По имеющимся данным, иностранка враждебно настроена к СССР, активно сотрудничает с зарубежными антисоветскими центрами, в частности с нью-йоркским издательством «Артист-пресс», специализирующимся на выпуске литературы, в которой с клеветнических позиций преподносится история развития советской культуры. В свою очередь это издательство использует ЦРУ США в целях добывания социально-политической и другой информации об СССР, организации идеологических диверсий.
В первый же день пребывания в Москве Гарси встретилась с сотрудником отдела прессы и культуры американского посольства Гастонсоном, являющимся кадровым сотрудником ЦРУ, и провела с ним полуторачасовую беседу. С учетом этих факторов не исключается возможность того, что иностранка прибыла в СССР с эмиссарскими или разведывательными функциями.
Кроме того, по сообщению чешских друзей, Гарси склонна к спекулятивным и контрабандным сделкам. В 1984 году была задержана на чешско-австрийской границе и оштрафована за попытку незаконного провоза партии платины.
Как литератор специализируется на истории русской архитектуры, автор 4 книг».
Точка зрения на некоторые события старшего оперативного уполномоченного Управления КГБ города Прибалтийска капитана Александра Павловича Васильевского.
Сегодня в 11.15 был вызван к Сергееву. Он познакомил меня с телеграммой комитета в отношении Рашель Гарси, поставил задачу.
С моим начальником не заскучаешь. Не дает он скучать. «У
