– Значит, ты не всех насекомых любишь? – продолжал как ни в чем не бывало Комар.
– Я люблю тех, которые умеют говорить, – отвечала Алиса. – У нас насекомые не разговаривают.
– А каким насекомым у вас радуются? – спросил Комар.
– Я никаким насекомым не радуюсь, потому что я их боюсь, – призналась Алиса.
Льюис Кэрролл. Сквозь зеркало и что там увидела АлисаНесмотря на грязную одежду, Салливан и Элизелд купили по дороге две пиццы, набор бумажных тарелок, несколько шестибаночных блоков «коки» и «Курз», и, когда, вернувшись, включили в гостиной люстру, Салливан сразу отнес все на кухню. Он был рад тому, что в апартаментах вовсю работало отопление.
– Разбуди Кути, – попросил он, – он захочет поесть.
Элизелд наклонилась над мальчиком и потрясла его, после чего беспомощно посмотрела на Салливана.
– Он пьян, в отключке, Пит. Судя по запаху, напился текилы.
Салливан только что расстегнул «молнию» промокшей кожаной куртки и замер в готовности вытащить руки из прилипающих рукавов.
– Как он?.. В таком возрасте он мог уже стать пьянчужкой?
– Возможно. Это ты принес бутылку из кабинета?
– Нет, и в мыслях не было. – Он высвободил руки и бросил куртку в угол, где она тяжело шлепнулась.
Входная дверь оставалась открытой, и оттуда раздался голос Ники Брэдшоу.
– Я ему дал, – сообщил он. – Это был Эдисон. Мы общались, и он спросил, можно ли ему пару стаканчиков.
Элизелд явно разозлилась и встала.
– Это… преступление! – заявила она. – Эдисону следовало проявить благоразумие. Он же ему in loco parentis[69]. Интересно, поил ли он крепким алкоголем своих детей. – Она покосилась на Брэдшоу. – Вам тоже следовало быть разумнее.
– Я не следил, как он наливает, – сказал Брэдшоу. – Можно войти?
– Ники! – пискнул комар в ухе у Салливана и тут же исчез.
– Входи, конечно, – ответил Салливан. – Где Джоанна?
– Поправляет макияж. – Брэдшоу тяжело вошел, и под ним заскрипели половицы. – Нашел ли ты… – Рука его дернулась к голове, но тут же остановилась, обветренное лицо напряглось, а глаза расширились. – Дядя Арт! – приглушенно воскликнул он.
Салливан перевел взгляд на Элизелд, которая все еще сидела рядом с Кути.
– Отец перелетел к нему, – пояснил он. – Как дела у Кути?
– Кажется, он просыпается. У тебя в фургоне найдется растворимый кофе? Принесешь?
– Конечно.
Элизелд занесла в квартиру руки Гудини и положила у двери. Салливан на ходу прихватил одну с собой, но, несмотря на пронизывающий мокрую одежду ночной холод, никакой угрозы не ощущалось. Содрогаясь от дрожи, он пересек парковку и дошел до фургона, а там приподнял чехол, чтобы вставить ключ в дверной замок. В полной темноте, держа руку Гудини под мышкой, он, как слепой, на ощупь нашел банку с кофе, ложку и пару чашек.
Перед выходом из фургона он остановился у кровати и понюхал застоявшийся воздух. Пахло сигаретным дымом, слабой ванилью книжек в мягком переплете, чуть-чуть оружейным маслом и купленным утром электрооборудованием. Он решил, что вряд ли эта машина и впредь будет кататься по дорогам, и задумался о том, сколько еще продержится этот хрупкий обонятельный дневник. На выходе он осторожно закрыл двери, опустил чехол и отошел от фургона.
Когда Салливан вернулся в квартиру, Кути уже проснулся и вовсю брюзжал, а Брэдшоу, сидя в углу у стенки, что-то шептал и смеялся сквозь розовые слезы. Салливан поджал губы и сощурился, но не стал приближаться к месту, где Брэдшоу говорил с его отцом, а прошагал на кухню. Элизелд оставила Кути и отправилась помогать Салливану распаковывать покупки.
Они по очереди помыли руки в умывальнике и открыли коробки с пиццей.
– Эдисон сказал, что он не хочет, – сообщила Элизелд, перекладывая горячий кусок пиццы с луком и пепперони на бумажную тарелку, – но, думаю, захочет, когда увидит, что это.
Салливан насыпал в чашку полную ложку растворимого кофе и нахмурился, стоя перед раковиной с открытым краном.
– Сюда горячая вода вообще подключена? – спросил он, засунув палец в холодный поток из крана.
– Можешь набрать горячей из бачка туалета, – ответила Элизелд. – Там очень горячая. Эдисон только такую и заслуживает.
– Кути еще внутри? – спокойно поинтересовался Салливан.
– Да. Первым проснулся Эдисон. Завтра он собирается «уйти в море», так что Кути не повредит хорошенько выспаться, пока Эдисон заправляет делами.
– Как скажете, доктор. – Вода по-прежнему была холодной, так что Салливан опустил чашку на стол, достал банку «Курз» из упаковки и дернул за кольцо на крышке.
– Как считаешь, ты уложила Фрэнка Рочу? – Под ее жгучим взглядом он слегка попятился. – Я о том, упокоился ли призрак. Он теперь покоится с миром? Теперь можно… купить какую-нибудь старую машину и уехать прочь из Калифорнии?
