себя, прежде чем взял в рот мою пульсирующую жемчужину нервов и пососал.
Он добавил еще один палец. Мои руки вцепились в простыни от прекрасного ощущения растяжения. Никогда мне еще не было так хорошо.
«И никогда не будет» — прошептал голос, на который я не обратила особого внимания, поскольку оргазм нарастал все сильнее и сильнее.
Как на американских горках, он поднял меня на новые высоты, прежде чем заставить сокрушительно кончить, рассыпаясь в его руках, когда тело все глубже втягивало его пальцы, нуждаясь в большем, несмотря на удовольствие, разлившееся по венам.
Каким-то образом он знал, что я была близко. Перевернул нас, все еще одетый в спортивные шорты. Тонкий материал не скрывал, каким твердым и длинным он был.
— Хочу почувствовать, как ты кончаешь на мой член.
— Достань его, — жадно попросила я, потянувшись руками к его поясу, но тот двигался быстрее, крепко сжав их в своей хватке. Наши взгляды встретились.
— Пока нет, — процедил он сквозь зубы. — Пожалуйста, позволь доставить тебе удовольствие.
— Почему? — я заскулила, отчаянно двигая бедрами, надеясь каким-то образом уговорить его дать мне то, в чем нуждалась больше всего.
— Черт возьми, пожалуйста. Я хочу, чтобы ты получила удовольствие. Не я, — его голова опустилась на подушку, и я знала: это многого стоило. — Если я вытащу член…
— Наступит конец света? — сдерзила я, а потом застонала, когда Маршалл потер клитор.
— Сара, — процедил он.
— Ты трахнешь меня? — спросила я чуть менее нахально, чем предполагалось. Он кивнул и погладил меня по лицу. Так сладко и мягко, что я и не заметила, как бедра медленно задвигались.
— Это не быстрый перепихон и не гребаная игра, — протянул он. — Ты не такая, как все. Ты — нечто большее, — боже, этот парень.
— Маршалл.
— Пожалуйста, — его челюсти сжались. — Пожалуйста, позволь доставить тебе удовольствие. Пожалуйста, позволь показать, чего ты достойна, почему намного важнее мимолетного чувства; показать, что я — не эгоистичный придурок, как те, кого ты встречала раньше.
— Милый… — начала я, но он оборвал меня, впившись глазами.
Интенсивно.
Свирепо.
Вот тогда-то я и поняла, что сломалась, позволила себе поверить в те чувства, от которых пыталась отмахнуться, когда дело касалось его. Безумие. Мы только что официально познакомились. Я некоторое время присматривалась к нему издалека, и, может быть, подбадривала с трибун, но мы не знали друг друга.
— Сара, — позвал он, вырывая меня из размышлений. — Позволь показать, что я способен быть лучшим человеком, тем, кто заслуживал бы тебя.
Эти слова никак не могли быть просто репликой.
Как я могу сказать «нет»?
Я чувствовала, как стены, давным-давно возведенные вокруг сердца, начинают рушиться. Падать, когда его губы касаются моих, и мы погружаемся в страсть этого момента. Я была голой. Полностью. Кроме кроссовок. Ноги оказались под его сильными бедрами, в то время как его толщина идеально прижималась к киске.
— Я бы хотела, чтобы ты был внутри, — прошептала я.
— Сара, — строго предупредил он. Как будто просьба лишала его самообладания.
— Я знаю, но, может быть, позже, — прошептала я, и он зарычал.
— Господи, — прошипел он, губы коснулись моей шеи, в то время как руки повернули голову, обеспечивая лучший доступ. — Я собираюсь отметить тебя. Сказал бы, что сожалею, но это не так, — мрачно прошептал он, когда что-то внутри меня начало сжиматься и затягиваться все туже и туже. — Ты будешь хорошей девочкой и покажешь всем, что это оставил я?
— Черт, — выругалась я и потерялась в моменте. Мне нравилась мысль о метке на шее. По всему моему телу. Везде.
С каждым движением бедер и толчком, который он делал, я становилась все ближе и ближе к оргазму. Идеальная головка члена упиралась в мой набухший клитор. Уводя все выше и выше, приближая к краю наслаждения.
Мы — как две половинки единого целого, соединившиеся воедино.
Встретились и стали единым целым.
Я хотела его увидеть. Хотела опуститься на четвереньки и облизать его, как леденец на палочке, помочь подойти так же близко к краю, где сейчас находилась сама. Умирала от желания доставить ему такое же удовольствие. Но потерялась в моменте и нуждалась в большем.
— Заставь меня кончить, заставь почувствовать больше, — умоляла я. Его руки опустились на мою талию.
Хватка усилилась настолько, что я поняла: на коже останутся отпечатки его больших пальцев.
— Ты хочешь большего, и я дам тебе это, — он плотнее прижался ко мне, толкаясь сильнее, быстрее.
— Кончай и ты. Ради меня. Пожалуйста, — умоляла я. Мне нужно было знать, что он тоже получил удовольствие.
— Ты первая, — проворчал он, протягивая руку между нами. — Такая чертовски мокрая и теплая. Для меня. Кончай, красавица. Давай, Печенька.
— Марш… — выдохнула я.
— Блять! — его пальцы проникли в мое влагалице, начиная трахать.
Я была не в состоянии издать ни звука, когда оргазм обрушился на меня. Тело содрогалось в конвульсиях от пальцев, которые все еще работали внутри.
— Пожалуйста, Марш, — мне тоже нужно было понаблюдать за ним.
— Я дам все то, в чем ты нуждаешься, — поклялся он, переворачивая нас и работая членом по моей киске.
Не думала, что он сможет заставить меня кончить снова. Всякий раз слыша, как сестры говорили о множественных оргазмах, я думала, что они несут чушь. Но оказалось, были правы. Срань господня! То, как он двигал бедрами, ощущение его тела поверх моего. Его пальцы внутри задели то призрачное местечко, которое я иногда находила вибратором, и мир разлетелся вдребезги.
Полностью.
Абсолютно полностью.
Ногти впились в его обнаженные плечи, прошлись по жилистой спине, когда я застонала, выкрикивая его имя, уверенная, что оставляю царапины на кремовой, веснушчатой коже. Он зарычал. Один, два, три толчка, и я почувствовал это.
Тепло разлилось по эластичному тонкому материалу его спортивных шорт, и я поняла: он только что кончил. Когда Маршалл отдышался, и смог оторваться от меня, его ярко-голубые глаза смотрели в мои, щеки порозовели, а волосы стали влажными от пота.
— Это было… — у меня не было нужных слов.
— Ты чертовски невероятна, — пророкотал он, прижимаясь губами к моим для поцелуя. — Иди сюда, — властно приказал он, прежде чем перевернуть нас, а затем прижать мое тело к своему боку. Он потянулся за чем-то на тумбочке и накрыл меня этим.
Его толстовкой с капюшоном.
Той, на которой сзади было написано его имя и номер. Он накрыл ей мое тело и поцеловал в макушку.
— Ты моя, Сара, — прошептал он.
Мои губы дрогнули.
— Вот так просто? — я нахмурилась, поднимая свое наполовину желеобразное тело вверх.
— Вот так просто, — его губы дрогнули. — Я
