Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
группой последователей он приступил к работе в палате общин. По многим вопросам О’Коннелл и его ирландская партия сотрудничали с вигами-либералами, находившимися у власти после 1830 года. О’Коннелл также способствовал успешному проведению в 1830-х годах ряда крупных реформ в пользу ирландцев (среди них были расширение избирательного права, реформа коррумпированного муниципального управления и отмена налога, который католики и пресвитериане должны были платить Англиканской церкви Ирландии).
Несомненно, эмансипация стала явной победой католиков, особенно в свете того, что ее удалось добиться благодаря новому типу политической организации и руководства. Но не менее важным был и тот факт, что на эмансипацию согласилось британское правительство. В основе этого решения лежали отнюдь не идеи равенства и справедливости – многие британские депутаты опасались католического восстания и предпочли одобрить эмансипацию вместо того, чтобы рисковать мятежом. Правительство сделало ставку на то, что любое возмущение ирландских протестантов на этот счет будет выглядеть недостаточно весомо в контексте всего Соединенного Королевства, где протестантизм сохранял сильные позиции и, более того, являлся официальной религией.
Однако надежды британских политиков, полагавших, что эмансипация снизит накал конфессиональной борьбы, не оправдались. По достоверным данным, кампания за эмансипацию, а также продолжающееся расширение прав и рост благосостояния католиков с середины XVIII века только укрепили в Ирландии идею «католического прошлого». В дальнейшем это способствовало формированию представлений о преимущественно католическом характере ирландского национального прошлого. Не исключено, что именно О’Коннелл и его движение помогли развить политическое сознание католиков до такой степени, что в последующие десятилетия католицизм и ирландский национализм стали восприниматься как единое целое. Разумеется, все это вызвало бурную ответную реакцию протестантов, особенно протестантских активистов: приверженность оранжизма идее унии (которой оранжисты изначально противостояли) вполне могла быть вызвана именно ростом политического влияния католиков.
Отмена унии
Следующей целью О’Коннелла было добиться отмены Акта об унии и обеспечить Ирландии новый парламент. О’Коннелл выступал против Акта об унии еще в бытность начинающим юристом в Дублине, однако в целом его представления об отмене (как и о том, каким будет правительство Ирландии после этого) оставались довольно неопределенными. Он хотел, чтобы ирландский парламент контролировали внутренние силы страны, но в остальном высказывался уклончиво. В 1830-х годах О’Коннелл прикладывал много усилий, чтобы добиться для Ирландии других безотлагательных реформ и почти не уделял внимания отмене унии. Это не значит, что он полностью игнорировал эту тему, однако другие вопросы представлялись намного более насущными и могли быть решены намного быстрее, чем вопрос унии. В 1830-х и начале 1840-х годов О’Коннелл в основном касался отмены унии в своих речах, не предпринимая прямых политических действий. В 1840 году положение изменилось. О’Коннелл основал Ассоциацию отмены, организованную по тому же принципу, что и Католическая ассоциация, и собиравшую «ренту для отмены» по образцу католической ренты. «Рента для отмены» приносила даже больше денег, чем католическая рента: на пике развития в мае 1843 года организация получала с ее помощью 2000 фунтов стерлингов в неделю – огромную сумму.
Как и в случае с движением за эмансипацию, О’Коннелл вскоре понял: для того чтобы привлечь на свою сторону общественное мнение и развить в Ирландии политический активизм, необходимо завоевать благосклонность католического духовенства. Поэтому одним из первых его шагов стала попытка привлечь священников в ряды движения отмены. Но в 1841 году британская политика изменилась. Либералы ушли из власти, и в правительство вернулись консерваторы под руководством сэра Роберта Пиля, которых не особенно интересовали предложения реформ в Ирландии. В восточном и северо-восточном Ольстере Движение за отмену и Ассоциация отмены не имели успеха. О’Коннелл, по-видимому, не учел, что в Ольстере, где был очень силен юнионизм, идея отмены унии вызывала мало сочувствия. Более того, его поездка в Белфаст в 1841 году была враждебно встречена оранжистами и другими юнионистами.
О’Коннелл считал пустой тратой времени дожидаться, пока либералы вернутся к власти, и добиваться отмены унии через них. Он полагал, что в вопросе отмены премьер-министр Пиль уступит общественному давлению, так же как он уступил в 1829 году, когда речь шла о католической эмансипации. Поэтому О’Коннелл предложил Ассоциации отмены взять на вооружение новую тактику – «чудовищные собрания» (monster meetings). Это были огромные многолюдные встречи, значительно превосходящие аналогичные мероприятия времен борьбы за католическую эмансипацию. По некоторым оценкам, на каждом таком собрании присутствовали сотни тысяч человек. Для проведения «чудовищных собраний» нередко выбирали места, имеющие историческое значение, связанные с прошлыми военными победами Ирландии или какими-то романтическими обстоятельствами. Пик движения за отмену унии пришелся на август 1843 года, когда масштабное собрание состоялось в Таре (древняя культовая площадка и традиционная резиденция верховных королей Ирландии). О’Коннелл делал все это, поскольку считал, что столь мощное проявление общественного мнения станет наиболее весомым аргументом в пользу отмены унии и не оставит места для дальнейших возражений. Так же как в случае с католической эмансипацией, он хотел мирной революции. Но 1829 год во многом отличался от 1843-го, и О’Коннелл недооценил важность этих различий.
Самое существенное отличие заключалось в том, что при всей масштабности движения за отмену унии в Ирландии эта идея почти не имела поддержки в британской палате общин. Хотя в 1828–1829 годах многие депутаты выступали против ограничения прав католиков, в 1843 году и либералы, и консерваторы искренне полагали, что союз с Британией приносит пользу всем ирландцам. Большинство политиков считали, что ирландский парламент, существовавший до 1800 года, был глубоко поражен коррупцией, и католическому большинству и протестантскому меньшинству в Ирландии лучше и безопаснее живется в составе унии, под управлением Лондона. Поэтому в вопросе отмены унии О’Коннелл просто не мог получить в палате общин ту же поддержку, которую он получил для эмансипации. В мае 1843 года Пиль сообщил палате общин, что правительство не только отвергает идею отмены унии, но и готово использовать для ее сохранения все свои полномочия, включая военные.
Несмотря на это, в начале 1840-х годов Пиль протолкнул через палату общин ряд других ирландских реформ, включая религиозную и образовательную, а также строгие законы о принуждении, призванные сдержать размах политической агитации. Во многих отношениях Пилем двигало желание не допустить выхода агитации за отмену унии из-под контроля. Он считал, что политика постепенного разрешения других ирландских проблем уменьшит общественный интерес к отмене унии. Однако для того чтобы ограничить возможности воинствующих агитаторов и сохранить господство протестантов, ему также приходилось применять некоторую силу. Поэтому он придерживался политики «принуждения и примирения» – той самой, которую британское правительство как либерального, так и консервативного толка будет использовать вплоть до 1920 года.
Даже столкнувшись с жестким сопротивлением, движение за отмену унии продолжало свою деятельность. Решающая встреча была запланирована на 8 октября 1843 года в Клонтарфе. Это место имело символическое значение, поскольку именно там в 1014 году Бриан Бору одержал победу над викингами. Однако правительство запретило проводить собрание в Клонтарфе всего за несколько часов до
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
