спать не приходится. После этого поцелуя словно вся усталость разом накатывает, накрывая меня с головой. Не помеха даже то, что спать мне практически приходится на голой каменной плите.
А дальше начинается самая настоящая агония.
Вся ночь проходит в каком-то непонятном бреду. Меня бросает то в жар, то в холод. Тело испытывает настолько странные и непонятные ощущения, что я даже описать их с трудом могу.
При этом я вроде сплю, но в то же время и понимаю происходящее. До самого утра нахожусь на этой непонятной границе между сном и реальностью.
Просыпаюсь я к удивлению уже довольно легко. Нигде ничего не болит. Даже усталости от вчерашнего побега не чувствую. А вот тревогу вполне.
И… обнаруживаю, что всё это время лежала на ногах у Сандо.
— Скажу сразу. Мне не жаль, что тебе пришлось через это пройти. Мужчина, давший тебе имя, по каким-то причинам не провёл привязку сразу. Она была бы естественной, образовалась бы за несколько дней. И тогда ничего подобного испытать не пришлось. Но я хочу чтобы ты понимала: у нас нет иного выбора. Иначе нас попросту не найдут.
Поджимаю губы, разглядывая Сандо снизу вверх. Да, он по своему интересен внешне. Но внутри меня словно что-то лопнуло. Огромный “пузырь чувств” раздувающийся с каждым днём, которые я к нему всё это время чувствовала, лопнул, не оставив и следа. Словно всё это были лишь мыльные пузыри, несмотря на красоту которых внутри – пустота. А сами они до невозможности хрупкие, такие мимолётные. Почти мираж в данной ситуации.
— Ладно, — выдыхаю я, пытаюсь подняться, но сильные руки за плечи вдавливают меня обратно.
— Тебе нужно ещё полежать, в вертикальном положении твоё состояние резко ухудшится, — сразу поясняет он.
Снова выдыхаю, мысленно соглашаясь с ним. Его резкость сейчас не кажется такой очаровательной. Меня больше не тянет касаться его. Более того, я понимаю, насколько же болезненно и неестественно воспринимались моим организмом все эти желания.
Сейчас, несмотря на реально ужасное самочувствие, я ощущаю лёгкость от избавления этого всего.
— Как долго нам ждать? Мы ведь не сможем прятаться вечно? Тут ни еды ни воды.
— Зависит от проворности твоего мужчины. И желания тебя спасти, — пожимает плечами Сандо. — Тут мы в безопасности. Но ты права, без нутригенератора выжить будет довольно тяжело. Тебе. Моя раса не так отчаянно нуждается в питательных веществах.
— Питаетесь энергией солнца, подзаряжая свои камни?
— Чего? — он опускает взгляд, непонимающе глядя на меня.
— Не важно. Везёт тебе, говорю, — отвечаю недовольно.
Мне сейчас как-то не очень хочется объяснять ему, что я только что сказала. Откровенно говоря, кроме благодарности за спасение из этой тюрьмы, как бы её здесь не называли, я к нему больше ничего не испытываю.
Не могу понять, как вообще к нему относится.
Исчезло восхищение. Он умён, но не потому что развивал все эти знания и навыки. А потому что в его камнях на голове находится настоящая база данных с воспоминаниями и опытом прежних поколений.
Его заслуга в том, что он не поленился и разобрался в том как ею пользоваться.
Ждать, как оказалось, нам долго не приходится.
— А это, похоже, за нами, — Сандо расплывается в самодовольной улыбке.
Внутри меня же всё сжимается от страха. Это ведь могут быть кто-то из лаборатории! Но спокойствие ксирха немного отревзляет.
— Откуда ты знаешь, что это спасение?
— Потому что связь между вами я не в состоянии заглушить, в отличие от беспилотников, которые считывают данные среды. А соответственно, это твой мужчина.
Меня немного скривило от фразы “твой мужчина”. Сандо уже не первый раз Аэрна так называет. И мне от этого явно не по себе.
Но он оказыватся прав. В очередной раз.
От корабля, который приземлился неподалёку, отделяется небольшая пластина, образующая спуск-подьём и из неё вместе с группой вооруженных мужчин выходит Аэрн. Он и сам держит в руках оружие.
Я даже не узнаю его сразу, ведь на моей памяти он вроде как торговец. И корабль, на котором он прибыл, разительно отличается от того, что я видела в прошлый раз.
— Миэрн! — кажется, в одном данном мне имени сейчас сочетается удивление, облегчение, радость и страх.
Ещё больше меня удивляет то, что я, кажется, улавливаю его эмоции.
Это очень сложно объяснить, оно происходит где-то на подсознательном уровне, но чем ближе Аэрн подходит ко мне, тем больше меня окатывает волнами его чувств. Очень смешанных чувств.
Он в мгновение ока сокращает между нами расстояние, подхватывает меня на руки, недоверчиво смотрит на Сандо, но ничего не говорит.
И не спрашивает.
— Нам нужно поскорее убираться отсюда, — произносит ксирх, вкладывая в голос всю свою уверенность. — Если ты, конечно, не хочешь снова потерять свою пару. — А вот это уже звучит как насмешка.
И она явно срабатывает. В воздухе между двумя мужчинами появляется заметное напряжение. А меня захлёстывает “голыми” эмоциями Аэрна.
На миг мне становится мало воздуха, я судорожно вдыхаю, крепче обхватывая тинарийца руками.
Я пока ничего не понимаю. Кроме того, что в его руках мне физически и морально лучше. Даже несмотря на то, что я отчётливо понимаю всё, что он чувствует.
И ни Аэрн ни Сандо не спешат поделиться со мной что это за привязка такая. Почему я его пара. И что вообще всё это значит!
Глава 18
Оказавшись внутри корабля сразу понимаю, что он значительно меньше того, в котором мы летали в прошлый раз.
К Аэрну сейчас так же как и к Сандо я испытываю только благодарность. Из положительных чувств.
И жду объяснений. Но вместо них меня, конечно же, тинариец меня попросту отнёс в маленькую капсульную комнату.
Она, кажется, оказалась, даже меньше камеры в которой я была последнее время. И кровать и место для сидения здесь выполняет узкий матрас обложенный подушками с двух сторон в такой же нише, как и на прошлом корабле.
В окне светится красивая картинка ночного города, в нише встроена имитация звёздного неба, а в стене напротив, как выясняется из моего опыта с нажимными пластинами в камере, спрятан душ и шкаф с полотенцами и халатом.
Не собираясь ждать, когда мне позволят его принять, закрепляю полотенце у входа, чтобы, во-первых, дать понять где я нахожусь, а во-вторых, как только дверь душевой кабинки откроется у меня оно
