дней назад пытался пригласить меня на ужин, после того, как я в него врезалась. Тогда, если честно, я даже не глянула на его лицо, зато сейчас рассмотрела вполне отчётливо.
Высокий, крепкий, жилистый. Волосы – соломенного оттенка, отросшие настолько, что прикрывают уши и сзади достают до шеи. Черты лица правильные, но не особенно приятные. Нос крупноват, губы – тонкие, брови вразлёт. Но стоило посмотреть ему в глаза, и меня будто окатило волной ледяного воздуха. Я никогда не встречала людей с таким колючим, холодным взглядом. Казалось, он пробирал до костей, видел всю мою подноготную, включая прошлое и будущее, и был способен убить за мгновение.
– Можно посидеть с тобой? – спросил вергонец, но дожидаться ответа не стал.
Сел на лавочку справа от меня и с одухотворённым видом уставился на закат. Я отодвинулась подальше, сделала вид, что никого не замечаю, и тоже устремила взгляд к заходящему солнцу.
Некоторое время мы так и сидели в тишине. Не знаю, о чём думал вергонец, а я любовалась оранжевыми всполохами на темнеющем небе, разглядывала облака причудливых форм и старалась насладиться этим восхитительным моментом.
– Часто сюда приходишь? – поинтересовался парень.
Я отрицательно покачала головой, но к нему не повернулась.
– А я уже в третий раз, – продолжил чужак. – Хорошее здесь место. Мне его однажды друг показал… несколько лет назад. Он тогда тут учился, но в прошлом году получил диплом.
Я не ответила, да и не собиралась с ним говорить. Мне стоило уйти, но так хотелось продлить момент мнимой свободы.
– Эбелин, я правильно запомнил твоё имя? – спросил приставучий вергонец.
Реагировать не стала. Пусть уже поймёт, что мне неприятно его общество, и оставит меня тут одну.
– Красивое имя. Я буду звать тебя Э́лин.
Ещё и имя моё странно сократил! Ему делать больше нечего, кроме как тут сидеть?
– А я Артиу́л. Можешь звать меня Арт.
Взгляд его голубых глаз пробирал меня до костей. У этого парня была такая энергетика, от которой хотелось закрыться, спрятаться, сбежать. Но я упрямо оставалась на месте, сама не понимаю, почему.
– И каково быть единственной рабыней в академии? – проговорил он. А когда я снова промолчала, ответил сам: – Полагаю, неприятно. Я вообще не понимаю, почему в Айвирии не упразднят рабство. Это пережиток тёмного прошлого, ни в одной стране мира подобного давно нет. А тут – есть. Знаю, что рабом становятся по решению суда, и мне безумно интересно, что могла натворить столь безобидная с виду девушка, как ты.
Я всё-таки встала, даже сделала несколько шагов к тропинке, ведущей обратно к учебным корпусам, но вергонец вдруг поймал меня за запястье. Сжал несильно, но довольно крепко.
– Подожди, – сказал он, резко выдохнув. – Элин, не убегай. Я не хотел тебя обидеть. Да и вообще, это мне стоит уйти, ведь ты первая заняла это место. Но… может, всё-таки останешься? Ведь говорить тебе запрещено только со студентами, я же слышал тот приказ. Или тебе приказали не вести беседы с вергонцами?
– Лучше бы приказали, – вырвалось у меня, а Артиул расплылся в довольной улыбке. Дожал, гад. Вынудил ответить.
– У тебя красивый голос, – проговорил он, продолжая лучезарно улыбаться. – И очень миленькое личико. Не уходи. Мы с тобой в этой академии оба – изгои. Со мной не желают общаться, потому что я вергонец, а с тобой – потому что ты рабыня. Видишь, как хорошо, что мы встретились.
– Так вы же здесь не один вергонец, – ответила я. – Беседуйте со своими.
– Им известно об этой академии столько же, сколько и мне. А ты, как я успел выяснить, учишься на третьем курсе. Значит, до этого момента провела тут, как минимум, два года.
Он всё-таки отпустил мою руку, но уходить я теперь не торопилась.
– К тому же, любому человеку нужно нормальное общение, а тебе его явно не хватает, – продолжил Артиул.
Вергонец смотрел на меня прямо, пристально, а я машинально отметила, что у него очень красивые глаза – небесно-голубые, глубокие, умные, пусть и холодные.
– Поверь, Элин, я не самый плохой собеседник. И тоже с радостью расскажу тебе что-нибудь из того, чего ты не знаешь.
С одной стороны, хотелось остаться, ведь я действительно истосковалась по простым разговорам на равных, но с другой… прошлая моя попытка общения с вергонцем закончилась катастрофой. А этот тип чем-то напоминал того гада: фигурой, цветом глаз, немножко голосом. Может, родственник? Не удивлюсь.
– Простите, но я всё же вернусь в общежитие, – сказала я, заставив себя быть вежливой, и направилась к тропинке.
– Но почему? – в этот раз он не стал меня удерживать, зато в голосе слышалось искренне недоумение.
Я хотела промолчать, должна была просто уйти, но чувство забытой свободы слишком опьянило, и удержаться от ответа не получилось.
– Потому что рабыней я стала по вине вергонцев. Точнее, одного, конкретного, – слетело с моих губ горькое признание.
– Кого?! – он спросил это с таким решительным интересом, будто был готов лично покарать виновного, причём прямо сейчас.
В голубых глазах блеснула сталь, и мне снова стало не по себе. Наверняка этот человек имеет довольно высокий статус в своей стране. Возможно, даже обладает какой-то властью. Готова поспорить, у него есть титул и должность при дворе, иначе его не отправили бы в нашу академию перенимать опыт.
– Скажи имя, и я добьюсь справедливости, – Арт сжал пальцы в кулак. – Обещаю.
Даже стало смешно, как он станет выполнять это обещание.
– Не стоит разбрасываться словами, – я горько улыбнулась и покачала головой. – А виноват в моём аресте лично ваш драгоценный король. Его демоново величество Анхельм Вергонский.
Последнего говорить не стоило, но эти воспоминания всегда будили во мне что-то тёмное, низменное. Даже не ненависть, а куда более глубокое чувство. Оно имело привкус полыни и отравляло меня похуже любого яда. Оно убивало во мне все остатки той яркой, любознательной, открытой девушки, которой я когда-то была.
Артиул ничего не ответил, но его лицо будто закаменело. Он всё ещё смотрел на меня, и под его острым взглядом я невольно поёжилась.
Дожидаться ответа или какой-то реакции не стала. Молча развернулась и ушла по узкой тропинке. И лишь через несколько минут, когда проходила мимо пустого полигона боевых магов, всё-таки посмотрела назад. За мной никто не шёл, никто не думал меня догонять. Но это и к лучшему.
Да, в одном Арт прав, мне очень хотелось простого общения. И всё же я оттолкнула того, кто, несмотря на рабский статус, увидел во мне обычную девушку. Но не стоит жалеть,
