план выходит желание Воланда убить. Если получится дар вернуть, то такой шанс появится. Небольшой, но появится. С удовольствием рискну! Пусть это будет и последнее, что я сделаю в своей жизни, — сказал Фаер, — умру, так сказать, в бою!
И когда он это произнёс, плечи у него расправились ещё сильнее, в глазах блеснул решительный огонёк.
Я с уважением кивнул. Хороший дед, попавший в сложную ситуацию… впрочем, как и мы, как и многие другие… и, похоже, как и эта девушка, с которой сотворили что-то непонятное и содержат теперь в нечеловеческих условиях.
— Воланд заслужил смерть, — сказал я, — думаю, скоро уже выстроится очередь из тех, кто хотел бы его убить!
— Чур, я первый! — поднял руку Фаер, — мне по возрасту положено!
— Не возражаю! — сказал я, — для нас это не главная задача. Для начала мы хотим отсюда выбраться живыми, а потом уже будем думать, что делать и с Воландом, и с этим местом.
Я направился к висящей девушке, чтобы понять, как её лучше снять. Осмотрев крепления, я составил последовательность действий.
— Так, значит, сначала освобождаем ей ноги, — сказал я, — Мань, потом ты садишься мне на шею и освобождаешь сначала одну руку, потом вторую. Так просто мы не дотянемся нормально.
— Интересно посмотреть, как вы будете это делать! — сказал Фаер и уселся на один из каменных саркофагов.
— Ноги я могу сам освободить, — сказал я.
— Нет, давай по одной, — сказала Маша, — я же ещё не пробовала это заклинание с полным потенциалом.
— Давай! — кивнул я, — потренируешься. Можешь обе ноги сама освободить.
— Думаю, одной вполне хватит, сказала Маша, — но ты постой рядом, подстрахуй, придержи ей ногу.
— Хорошо, — сказал я, отодвигая ведро, чтобы оно не мешало.
Маша присела возле места, где кандалы обхватывали ногу девушки. Положив руки на железо, кинетик закрыла глаза и применила заклинание. Для нас, правда, это не имело никакого внешнего эффекта. Но я по Машиному виду понял, что она уже закончила.
— Стукни железкой о стену, — сказал я и подставил руку под ногу девушки, чтобы она не упала слишком резко.
Маша оттянула кандалы от стены и потом тюкнула ими о камень. Они осыпались вниз с хрустальным звоном.
— Ух-ё! — восторженно воскликнул Фаер! — обалдеть!
Я улыбнулся его реакции и пошёл освобождать вторую ногу. Там всё прошло так же гладко, как и с первой.
Теперь ноги девушки висели вертикально вниз, и она была растянута только за руки.
— Сейчас будет сложнее, нужно постараться, чтобы она не упала и не покалечилась, — сказал я.
Может быть, это звучало и странно, по отношению к человеку, который живёт вопреки всему, будучи поставленным в нечеловеческие условия, и от наших действий ей вряд ли станет хуже. Но я относился к ней как к живой и старался всё сделать максимально аккуратно. И так бедняга натерпелась, даже если она ничего не чувствует и не понимает.
Маша запрыгнула на один из саркофагов и поманила меня пальцем.
— Иди сюда, ты же сам хотел, чтобы я села тебе на шею! — сказала она, хитро улыбаясь.
— Я говорил в прямом смысле, и на время. А в твоих словах я чувствую какой-то странный подтекст.
Идя к Маше, я краем глаза обратил внимание на Фаера, который наблюдал за нами, улыбаясь во всю ширину почти беззубого рта. Ему было хорошо и весело от того, что здесь сейчас происходило. Люди, пришли, общаются, шутят, не хотят ничего плохого, пытаются всем хоть как-то помочь… здорово же! Всё это было буквально написано на его лице.
Я встал спиной к саркофагу, и Маша взобралась мне на шею. Я в очередной раз поразился, насколько она лёгкая. А если вспомнить, какой мощью она обладает… ух! На эту девочку лучше не нападать ночью в тёмном переулке. Она, скорее всего, выйдет оттуда одна. Ну, если ты, конечно, не боевой маг высокого уровня. Но такие обычно мелким разбоем не занимаются.
— Фаер, поможешь придержать, чтобы она не упала? — сказал я, шагая с Машей на загривке к висящей девушке.
— А то как же! — спрыгнул со своего саркофага дед и заспешил к нам.
С красивым звоном осыпались вниз кандалы с левой руки, а мы с Фаером аккуратно придержали девушку. Теперь она висела на одной правой.
Осыпались осколками кандалы с правой руки, и, подхватив бесчувственное тело, мы понесли его к ближайшему саркофагу. Маша прямо на ходу ловко соскочила с моей шеи вниз.
Я держал девушку под руки, Фаер нёс её за ноги. Мы аккуратно уложили её на каменную поверхность, бережно сложили ей руки на груди, а ноги ровно вытянули ровно рядом друг с другом. В общем, придали аккуратную позу. Не знаю зачем, но, видимо, была у нас такая потребность — сделать хоть что-то, потому что как реально помочь этой девушке и возможно ли это вообще, мы не знали.
Я наконец-то убрал волосы у неё с лица и аккуратно разложил их на две стороны. Пока я это делал, что-то привлекло моё внимание. Я даже сам не понял, что именно. Я уставился на лицо девушки, пытаясь понять, что меня заинтересовало.
— Ты чего замер? — заметила моё состояние Маша.
— Не знаю, — задумчиво ответил я, — не могу понять, но что-то мне кажется странным. Как будто я её знаю или где-то видел…
— И как ты сумел это понять? У неё же лицо, сплошная корка, — сказал Маша, вставая рядом со мной.
— Не знаю, — сказал я, — может быть, если бы не было корки, тогда я её сразу бы узнал. А так мне только кажется, что я её знаю.
— Странно, — сказала Маша, — но у меня схожее чувство. Мне её черты кажутся смутно знакомыми.
— И это странно вдвойне, не можем же мы оба знать одного и того же человека по прошлой жизни? — сказал я.
— Если только она не была какой-нибудь телезвездой, — вдруг ляпнул Фаер.
6. Копии
Осмыслить предположение деда мы не успели, потому что воздух пронзил крик, и мы увидели летящего на нас высоко над полом «назгула», с двумя расставленными в стороны мечами, на лезвиях которых полыхала голубая плазма… точь-в-точь как
