улице идти было проще, под ноги не попадались камни, кочки и торчащие корни, но всё равно мы двигались медленно. Люди расходились по своим жилищам.
Бумажные фонарики подсвечивали тонкие стены двухэтажных домов, вдоль дороги сидели зеваки. К рыночной площади мы добрались уже в темноте. Мне стало не по себе от жадных взглядов незнакомых мужчин и женщин. Я осмелилась спросить у одной про старую черепаху, и тётушка неопределённо махнула в один из переулков. Какой-то пожилой человек, заметив мои мучения, обратился сам. Один глаз у него был закрыт повязкой.
— Агава-сама живёт чуть дальше, могу вас проводить.
Я поклонилась в знак признательности, как могла с Горо-саном, повисшим на плече. Наверное, волчья сущность или страх за жизнь ронина придавали мне сил, иначе не знаю, как смогла его дотащить. Пока мы ковыляли, старик рассказывал:
— Мудрая женщина, наша черепаха, много раз мне помогала. Только вот никак не пойму, как мне добраться домой.
— Вы потерялись? — спросила я, испугавшись, что старик не в своём уме и выведет нас не пойми куда.
— Я забыт, как мошки в старом рисе. Моё поле засохло, ястребы не кружат над ним, потому что не видать ни одной мышки…
Он так и продолжал бормотать, я слушала вполуха, уже понимая, что старик — ёкай, дух забытого, заброшенного предмета, отчаявшийся найти покой. Ещё несколько лет — и он станет опасен для окружающих. И всё же он вывел нас к дому Камэ-сама. Это оказалось одноэтажное здание, а улочка до того узкая, что мы с Горо-саном еле протискивались. Нигде не горел свет. Я постучала. Тишина.
— Похоже, никого нет.
— Не беда. Я вам открою.
Призрачная рука старика нырнула сквозь стену, и дверь отползла вбок. Я опустила Горо-сана на земляной пол.
— Здесь ничего нет! Моему другу срочно нужна помощь, иначе он погибнет.
— Я приведу черепаху, если поможешь мне выбраться.
— Хорошо, только скорей. — Я чуть не взвизгнула.
— Не трогай здесь ничего, иначе черепаха разозлится, — предупредил старик и скользнул сквозь другую стену.
Я стояла в замешательстве, прислушиваясь. Вдруг старик набросится на меня? Или там в засаде ждут бандиты? Надо было вспомнить всё, чему меня учил Эол. Тело само заняло стойку для защиты или нападения, но я всё ещё не понимала, что надо делать.
Послышался шум, и из соседней комнаты появилась старуха. Она вовсе не выглядела как черепаха или ёкай.
— Бессовестный Доротабо, — прохлопал её беззубый рот. — Будит меня среди ночи! А ради чего?
— Простите, но нам срочно нужна помощь. У моего друга сильный жар.
— Ты не сможешь ему помочь, и он тебя убьёт. Не дружок. Доротабо. Ты ведь пообещала ему услугу за услугу?
— Пообещала помочь выбраться, что бы это ни значило.
— Доротабо — дух рисового поля за городом, которое забросили и построили там скотный двор. Доротабо появляется ночью, когда никого из города не выпускают, и не может выбраться. Печальная история. Правда, если доберётся до поля и увидит лошадиный навоз вместо риса, совсем озвереет. Не стоит рисковать.
— Он хочет вернуться к родному полю? Или любое рисовое поле сгодится?
— Да кто его знает, ёкая этого. Тебя точно убьёт.
— Я всё же рискну. Вы поможете Горо-сану, а я Доротабо. Старик больше не будет вас будить по ночам и докучать.
Агава Камэ-сама задумалась, почмокала сморщенным ртом и заявила:
— Ладно, но оплата вперёд. Если ты умрёшь.
Что ж, вполне справедливо. Я оставила ей деньги и ронина и вышла наружу. Там уже ждал Доротабо.
— Идём, — просто сказала я.
В его глазу вспыхнуло волнение, видать, не каждый добровольно выполнял обещание помочь.
— На юг, — уточнил он, и мы направились к южным воротам.
— Так что, это стражники тебя не выпускают? Ты же можешь ходить сквозь стены.
— Только не через городскую.
— А днём? Пытался объяснить им, в чём дело?
— Днём я сплю в бутылке для сакэ, а ночью стражники ничего не хотят слушать. Много раз пытался.
— Деньги предлагал?
— Не берут, говорят, от ёкая потом проблем не оберёшься.
Город в глубокой ночи был тих и безмятежен. Всего один раз мы прошли недалеко от пьяного застолья, слышали шум и видели отсветы огней. В остальном же было спокойно. Я прислушалась к внутреннему голосу, пытаясь различить в нём эхо Эола. Его уроки, его наставления.
Время, как воздух, обволакивало меня. По нему текли потоки энергии. Я могла дёрнуть один, словно струну, и услышать ноту. Звук взвивался в небо и распадался тысячами невидимых искр. Мы подошли к воротам. Стражник стоял, опершись спиной на стену. Казалось, спит. Но, услышав или почувствовав наши шаги, он вскинул голову.
Я взмахнула рукой и остановила время. Честно говоря, не совсем остановила, а лишь замедлила, как показывал Эол, но стражник замер.
— Бежим, Доротабо!
Я схватила его за руку и ринулась вперёд, молясь, чтобы страж ворот принял нас за сон или мелькнувшую тень и не бросился следом. Быстро открыла задвижки. Мы выскользнули наружу — почти сразу услышали скрежет закрываемых засовов, но всё равно пробежали ещё немного вдоль стены.
— Поверить не могу, что у тебя получилось! Почему он за нами не погнался?
— Отвлёкся. Давай найдём твоё поле, хочу скорее вернуться к черепахе.
Старик хмыкнул и принялся осматриваться по сторонам. Пахло сеном и навозом. В вышине мелькали звёзды, здесь, за стеной, воздух был прозрачней, прохладней, словно волшебней. Интересно, может ли Эол найти меня здесь и присматривать за тем, что со мной творится? Шпионить? Я отмахнулась от этой мысли.
— Ох, — простонал Доротабо, — тут оно и было! Полюшко моё!
Из открытого глаза потекли слёзы. Мы прошли ещё немного, пока не увидели коровник. Я подумала, что здесь, наверное, держат животных для продажи, а не для работы в поле, и не помешает дух, который присматривал бы за ними.
— Не так уж это плохо — сменить рисовое поле на животных, — сказала я, — нужное для города место.
— Думаешь?
— Ты не забыт, Доротабо. Просто тебе пора измениться. Стать кем-то новым. Если ещё хочешь жить недалеко от людей. Не позволяй тем, кто не пускал тебя домой, оказаться правыми, не становись бакэмоно. Будь мирным духом. Это наверняка хорошее место.
— С коровами и лошадьми?
Я кивнула. Доротабо направился к животным, и мне подумалось, что они поладят. Я постояла ещё немного, глядя ему вслед. Доротабо оказался милым стариком, и я не жалела, что помогла. Обычно городские ёкаи старались ладить с людьми, но были и дикие — что караулили путников в дороге, нападали, грабили и убивали. Надеюсь, Доротабо будет счастлив на новом месте.
Я
