class="p1">Сказав это, я вышла из комнаты. Настроение было таким, что дальнейший разговор ничем, кроме ссоры, закончиться не мог. Только это не значит, что я отказалась от мысли разобраться во внезапной «сухопутности» Айрона. Просто нужно немного успокоить чересчур натянутые нервы.
***
АЙРОН
Странное состояние. Уже не первый раз сухопутная заставляет меня почувствовать себя виноватым, и мне это совсем не нравится. Не хотелось признавать, но в её словах была своя логика, оттого и душило непонимание, откуда у меня-то такие мысли родились? Ведь я никогда не замечал в себе склонности к намеренной подлости, неужели всё это недоверие к обитателям суши, которое, так или иначе, внушают всем сиэрнарам с младенчества? Ответа у меня не было, поэтому и было как-то гадко.
— Маша! — позвал я девушку пару часов спустя.
Ответом была тишина. Я крикнул снова. Уже было подумал, что меня решили открыто проигнорировать, как по коридору послышались шаги. Тихие, почти невесомые, заставляя почувствовать укол зависти к лёгкости передвижения Марии на суше. Ну, ничего, под водой она вообще ничего бы не смогла, а я хоть как-то ходить могу.
— Есть хочешь? — спросила сухопутная ровным тоном.
Так, Айрон, ты сможешь. В этом нет ничего такого. Всего несколько простых слов.
— Я хотел извиниться за свои подозрения, — произнёс на выдохе.
Лицо девушки вытянулось в нешуточном удивлении. Похоже, подобного она не ожидала. Бездна! Да я сам от себя такого не ожидал!
— Удивил, — протянула Мария. — Что же, считай, извинения приняты. А сейчас пойду займусь ужином, после чего тебе придётся ответить на несколько вопросов.
На приготовление пищи у сухопутной ушло больше часа. В еде обитателей суши были тонкости, но в океане была своя прелесть. Было огромное количество того, что вообще не нуждалось в какой-то особенной обработке.
— Так, — на столик, потеснив нетбук, девушка поставила тарелку с мясом и рисовым гарниром. Да, я начал разбираться в еде людей, — а теперь объясни, почему ты мне не сказал, что способен ходить, и как давно ты обрёл эту способность?
Сунув в рот кусочек мяса, задумчиво жевал, собираясь с мыслями. Но никаких гениальных ответов у меня не было. Опять придётся задевать неприятную тему доверия и подозрений.
— Ноги я обрёл пару дней назад, — заговорил я, — после ссоры и твоего заявления, что скоро жить мне в другом месте. Я испугался, и это, похоже, послужило толчком к преображению. И, вполне понятно, что в свете подозрений я не спешил делиться радостью, планируя научиться передвигаться, а дальше действовать по обстоятельствам.
Ответа не последовало. Девушка сидела, о чём-то задумавшись, да и мне, если честно, было, о чём поразмыслить. Например, о том, что узнал сегодня о планах сухопутной. С одной стороны, попасть в почти родную стихию было соблазнительно. Свобода передвижения и никакой опасности, если соблюдать элементарную осторожность. С другой, это не родной океан, где вокруг мой народ. Тут я буду совсем один, и не факт, что это будет здорово. Есть вообще опасность погибнуть от голода. Да и просто тотальное одиночество как-то не очень прельщает. Плюсом ко всему, я успел привыкнуть к благам земной цивилизации. Всё это я изложил Марии, на что она нахмурилась и сжала губы в тонкую полоску. Реакция мне не понравилась. Совсем. В душе всколыхнулись былые подозрения.
— Я не могу тебя оставить жить в моём доме, — тихо отозвалась девушка. — Много нюансов, Айрон. Начать хотя бы с того, что твоё присутствие заставляет меня жить будто в сарае без удобств. Я уже начинаю забывать, когда в последний раз принимала ванну, а зимой это грозит стать серьёзной проблемой. Дальше, в нашем мире ты элементарно не существуешь. Ни документов, ничего. Плюс, всегда есть риск, что кто-то посторонний увидит твоё истинное обличье. Но всё это преодолимо, будь средства, а их нет. Да и ты неплохо постарался, принося убытки. Не знаю, как обстоит дело у вас, но у нас без денег не прожить, а у меня даже работы нет. А если бы я захотела оставить тебя, то мне бы и пришлось устраивать твою судьбу, начиная от одежды и кончая документами и местом жительства. Но у меня просто нет таких возможностей. Боже, да что я тебе объясняю. К реке отправляемся послезавтра, у тебя есть время изучить в интернете всё, о чём я сказала, и сделать выводы.
Когда Маша ушла, я решил уделить время сказанному ею. В принципе, товарно-денежные отношения и на Эриоте явление естественное. Даже у нас в океане это есть. Наверное, подобное — беда всех миров: у кого больше денег и ценностей, тот успешен.
В мыслях сразу всплыли украшения моего мира, отличительные знаки, положенные по статусу, которые я, сбегая, просто забыл снять. Я был уверен, что золото и в этом мире ценится, в сети я смог в этом убедиться. Но сердце тут же сжалось в протесте, ведь это всё, что осталось мне от родного дома. Смогу ли я вернуться? Вот уж не уверен. За всё время я, кроме собственного перевоплощения, не встречал в этом мире ни искры магии, а все воззвания к богам остались без ответа. Может, это и не они зашвырнули меня на Землю? Ответа на этот вопрос как не было, так и нет. Одно я знал точно: отдать последнее, что связывает меня с родиной, не могу. Как быстро и много заработать в этом мире, у меня нет ни малейшего понятия. Да я вообще никогда в жизни не задумывался о вопросах добычи финансов, не было необходимости. Из всего этого следует, что мне придётся как-то учиться жить самому, без чьей-либо поддержки. И лишь время покажет, будет это жизнь одинокого дикаря или со временем я найду способ незаметно влиться в местное общество.
Глава 8
МАРИЯ
Дорога до реки заняла почти четыре часа. Эх, непростое это было время! Айрон, который на суше находиться по-прежнему не мог долго, заколебал высказывать своё недовольство всем подряд. Парень вообще с самого утра был не в духе, а езда лишь усугубила паскудность его характера. Иномирцу не нравилось всё подряд: тряска, духота, музыка, запах, скука. Наверное, я сотню раз пожалела о своём решении доставить рыбохвоста к нормальной реке. Ведь сколько говнотечек было не так уж и далеко! Ну, вы что, я же добрая, хочу максимально облегчить жизнь водоплавающего.
— Вылезай, чудовище, — выдохнула я, остановив автомобиль.
Пришлось знатно попетлять по кривым, почти непроходимым дорожкам, прежде чем нашлось место, где не было ни намёка на людей,
