Марка под удар, и поэтому нужно придумать, как преподнести правду. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы он связался с отцом и вернул меня к нему.
Стою на кухне, перемываю посуду. И с ужасом жду, когда хозяин дома зайдет на кухню. Близняшки попросили папу на ночь почитать.
Не спеша намыливаю тарелки, подставляю под воду и смотрю, как струя смывает пену. Отвлекаюсь от своих переживаний. Никогда не думала, что столь нехитрое занятие способно успокоить расшатанные нервы.
Сейчас же, желая максимально оттянуть разговор, придумываю все новые и новые способы занятости. Но и они не бесконечны, увы.
Мысли постепенно переключаются на малышек. Они такие классные, что стоит только представить нашу неминуемую разлуку, как сердце тут же начинает болеть.
Варя и Аня – замечательные девочки. Добрые, ласковые, чем-то напоминающие меня в детстве.
Я сегодня неоднократно замечала за каждой из них свои детские повадки. Напридумывала…
Как бы хотелось, чтобы мои дочки нашлись! Это было бы самым настоящим счастьем.
– Зачем ты моешь посуду руками, когда есть посудомойка? – За моей спиной вырастает Марк. Я едва не подпрыгиваю от испуга.
– Нравится, – пожимаю плечами.
– Как может это нравиться? – искренне удивляется он.
– Понятия не имею, – смеюсь. – Сама в шоке.
Марк смотрит на меня, словно я с луны свалилась. Но его взгляд тут же становится более теплым. Мужчина слегка улыбается и качает головой.
Пространство вокруг наполняется светом, на душе вдруг становится так хорошо. Груз с плеч падает.
И вроде я ему еще ничего про себя не рассказала, а уже не страшно. Чувствую, он все поймет.
Мужчина подходит к бару, достает бутылку красного, наливает в два бокала, подходит ко мне.
– Бросай это неблагодарное дело, – кивает на раковину. – Держи, – протягивает бокал.
– А если я скажу, что не буду? – вопросительно наклоняю голову и слегка улыбаюсь.
– Значит, я буду пить один, – совершенно серьезно отвечает он.
Закрываю воду, вытираю руки. Принимаю бокал из его рук.
Пьем.
– Ну так что? – Сгораю под пристальным мужским взглядом. Или это алкоголь так будоражит кровь? – Кто ты? И почему сбежала из дома?
– Моя фамилия тебе ни о чем не скажет, – признаюсь. – Она бабушкина и к моим родителям не имеет никакого отношения.
Брови Марка удивленно подлетают.
– Что же такого ужасного в фамилии твоих родителей, раз ты решила максимально от них отгородиться? – щурится.
– Они… – подбираю слова. Понятия не имею, как сказать более безобидно. – Нехорошие люди.
– А ты прямо хорошая дочь? – ухмыляется. Мне вдруг становится так обидно… Аж слезы подступают.
– Я обычная, – упрямо поджимаю губы, ставлю на столешницу бокал с вином.
Мой жест не укрывается от мужчины.
– Допустим, я поверю тебе, – продолжает пристально смотреть на меня. – Но только допустим, – делает акцент на последнем слове. – Что мне помешает вернуть тебя отцу?
– Не надо! – вырывается до того, как успеваю остановиться. Быстро беру себя в руки. – Пожалуйста, не стоит никому говорить, что я здесь.
Марк хмурится. Он отходит в сторону, садится на стул и не сводит с меня изучающего взгляда.
– Любой другой на моем месте давно тебя передал бы куда нужно, – произносит задумчиво.
– Любой другой на твоем месте не стал бы подбирать незнакомку на обочине, – смотрю мужчине прямо в глаза.
– Это да, – соглашается.
– Но ты ведь подобрал, – продолжаю.
– За это девочкам спасибо скажи, – отмахивается. – Так кто ты? – возвращаемся к первоначальной теме.
– Беляева Майя Валерьевна, – обреченно произношу.
– Беляева? – Марк уходит в свои мысли, задумывается, а затем ошарашенно смотрит на меня. – Ты дочь…
– Да! – выпаливаю до того, как он произнесет должность отца. – Я от него сбежала! – Марк в шоке. – Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, только не возвращай ему меня! – прошу мужчину со слезами на глазах.
– Майя, ты совсем сдурела? – рычит, не скрывая злость. – Ты решила уничтожить всех, кто поможет тебе?!
Марк не на шутку разгневан. Он в шоке. А я…
Я просто не знаю, что сказать.
– Мои родители не такие, как в газетах и на экране, – начинаю рыдать, слезы капают градом. – Они лишили меня всего! Забрали самое дорогое, что только могли, – продолжаю. Марк – первый человек на планете, кому я выливаю всю свою боль. – Меня замуж хотят отдать за чудовище! Понимаешь? – поднимаю на мужчину глаза.
Он зол. И отрешен.
– Это не мои проблемы, Майя, – отрезает. – Ты подставила меня и моих дочерей. Неужели этого не понимаешь? – Взгляд мужчины пылает. – И долго собиралась молчать? М?!
– Нет, – шепчу. Он прав. Мой отец его уничтожит, как только узнает, где я.
– Так нахрена? Нахрена ты тогда поехала со мной?! – рявкает. Я вся содрогаюсь.
– У меня не было выбора, – произношу сквозь слезы.
– Выбор есть всегда, – говорит холодным, безжизненным тоном.
Замолкаем. Марк широкими шагами ходит от стены до стены, ругается, злится. А я сижу на стуле, сжавшись в комок.
Подходит ко мне, останавливается напротив.
Сурово смотрит на меня.
– Собирайся! Мы уезжаем! – заявляет безапелляционно.
– Куда? – поднимаю на мужчину убитый горем взгляд.
– К твоему отцу, – отрезает ледяным тоном. Аж мурашки по коже бегут. – Я не собираюсь из-за твоей прихоти и нежелания разобраться с родителями подставлять себя и своих дочерей под удар!
– Не надо, – рыдаю. Слезы не останавливаются. Уже вся футболка промокла, ужас поглощает меня с головой. – Пожалуйста, не возвращай меня им. Они уничтожат меня, – шепчу.
– Мне плевать! – резко разворачивается ко мне, глаза полыхают. – Ты эгоистичное циничное создание! Думаешь только о себе! У тебя даже нигде не мелькнуло, что твой отец найдет тебя и сотрет в порошок всех, кто был рядом?! Обо мне не думаешь, так подумай о моих дочерях! – машет в сторону спальни, где спят малышки. – У девочек нет матери! Она бросила их, как только родила!
От его гневного голоса я хочу провалиться сквозь землю. Марк прав. Во всем прав.
– Твой отец уничтожит меня, а Варю и Аню отправят в детский дом! – продолжает уничтожать меня. – Ты этой участи хочешь для них? Воспитываться в детском доме? Чтобы никому не было дела до них, как и их родной матери?!
– Стоп, – в шоке смотрю на мужчину. Все эмоции отпадают.
Быть этого не может!
Но ведь иначе никак…
Совпадение?
Вряд ли.
Тогда… как? Как это все может быть?
Сотни мыслей и ни одной. Сотни эмоций и пустота внутри.
Надежда.
Единственное, за что я цепляюсь. И единственное, во что я боюсь поверить.
Но очень хочу.
– Где их мать? – спрашиваю у Марка.
Глава 17. Марк
– Где их мать, Марк? – повторяет вопрос бледная Майя. На девушке нет лица.
Резкая смена ее поведения вмиг
