в Псков на зимние квартиры. Комендантом Ямбурга был назначен полковник Болобонов, с которым остался его полк (939 человек)[266].
Весной 1704 г. Ямбург стал базой для наступательных действий против Нарвы. Там в то время находился отряд П.М. Апраксина. 4 апреля он писал А.Д. Меншикову, что в Ямбурге «без инженера быть не мочно, многие места требуют у города починки и прибавки, чего было неисправлено». Как уже отмечалось выше, это было связано с отъездом (и исчезнованием) инженера[267]. Кроме того, ощущался и недостаток в артиллеристах[268]. В конце апреля, когда отряд П. М. Апраксина передвинулся ближе к Нарве, он взял с собой из Ямбурга шесть 3-фунтовых чугунных пушек[269].
После взятия Нарвы и Ивангорода в августе 1704 г. эта крепость стала терять свое оборонительное значение. В 1705 г. в ней оставалось 52 орудия (5 мортир и 47 пушек), но заряды имелись лишь к мортирам и к 45 пушкам, причем тяжелых пушек уже не было[270]. К 1707 г. количество орудий сократилось до 34 (6 мортир, 28 пушек)[271], в декабре 1709 г. в крепости имелось только 25 пушек[272], а в 1713 г. – 17 пушек и 5 мортир[273].
Что же касается Копорья, то о нем сведения крайне скудные. Комендантом крепости был назначен Ф. Ушаков, а гарнизон составила рота солдат[274]. Первая известная нам ведомость артиллерии была составлена в декабре 1709 г. Тогда в этой крепости находилось всего 11 пушек, но лишь к двум из них имелось 6970 ядер[275]. К 1713 г. запасы несколько пополнились и состояли из 21 пушки (но снаряды имелись только к 19 пушкам, да и то в ничтожно малом количестве – 1200 ядер) и 123 «мортирцев», к которым не было ни одной бомбы. Кроме того, здесь находилось 7070 ядер, которые не подходили к имевшимся пушкам[276].
И в это же время встал вопрос об организации управления «новозавоеванными» территориями. Причем здесь управленческие структуры пришлось создавать с нуля, и именно это стало отправной точкой реформ в сфере военного и гражданского управления – в дальнейшем реформы местного управления начинались именно на Северо-Западе, и этот опыт использовали на всей территории России.
Так как в данном регионе продолжались боевые действия, то в первую очередь необходимо было наладить военное управление. Сразу после взятия Нотебурга губернатором был назначен один из ближайших сподвижников Петра I А. Д. Меншиков. В последующие годы территория, подведомственная Александру Даниловичу, стала расширяться. Точное название его должности указать сложно: в некоторых документах он именовался «генерал-губернатором», а порой – «губернатором»[277]. Важно отметить другое – большую часть времени в 1703–1713 гг. он находился в действующей армии за переделами подчиненной ему территории.
В этой ситуации руководство войсками, сосредоточенными на территории Ингерманландии, было возложено на комендантов крепостей. Первым комендантом Санкт-Петербурга стал драгунский полковник К. Э. Ренн (Ренне), назначенный на эту должность в конце октября 1703 г., когда была уже возведена деревоземляная Санкт-Петербургская крепость. Именно он в течение зимы – весны 1703–1704 гг. руководил охраной, укреплением и обустройством крепости и прилегающих к ней территорий (это и был тогдашний Санкт-Петербург). В ходе подготовки к планировавшемуся в тот период наступлению на Кексгольм успешно осуществил ряд рекогносцировок на Карельском перешейке. В частности, 11 ноября 1704 г. комендант направил отряд численностью в 300 человек конницы и пехоты в район Новой Кирхи, где они разорили крепостцу, укрепленную окопом и рогатками, и захватили в плен 17 человек. В феврале большой отряд под командованием самого К. Э. Ренне совершил разведывательный рейд к Выборгу[278].
Забегая вперед, отметим, что 20 мая 1704 г. он передал командование войсками санкт-петербургского гарнизона генерал-майору Р. В. Брюсу и отправился на театр боевых действий полевой армии. Роману Вилимовичу Брюсу, назначенному обер-комендантом, подчинялся также комендант Шлиссельбургской крепости В. И. Порошин. Со временем в его ведении оказались укрепления и гарнизоны Санкт-Петербурга, Котлина (форт Кроншлот, батареи, крепость Святого Александра), Шлиссельбурга, Ямбурга, Копорья, а позже Выборга и Кексгольма. Сам же обер-комендант, судя по всему, подчинялся губернатору. Об этом говорит переписка Романа Вадимовича: в 1704–1705 гг. все донесения об обороне новозавоеванной территории от шведского корпуса под командованием Г. Я. Майделя он отправлял А. Д. Меншикову[279].
Нужно отметить, что в работах Е. А. Андреевой, вышедших в 2005–2006 гг., указано, что в мае 1704 г. была введена должность Ингерманландского обер-коменданта, на которую был назначен Р. В. Брюс, отвечавший не только за Санкт-Петербург, но и за все крепости Ингерманландской губернии[280] (при обозначении должности автор опирается на письмо Р. В. Брюса шведскому генералу Г. Я. Майделю от 17 января 1705 г., где Роман Вилимович называет себя «поверенный обер-комендант над провинциями Ингерманланд и Эстланд»). Комендантом Санкт-Петербургской крепости, подчиненным обер-коменданту, в 1704 г., по ее мнению, стал полковник А. В. Шарф, в 1708 г. его сменил Д. В. Бильс, в 1710 г. – К. А. Нарышкин[281].
В связи с этим хотелось бы обратить внимание, что в сохранившихся документах (чаще всего – собственноручных, что являлось редкостью для русского генералитета того времени) Р. В. Брюс не указывал свою должность, ограничиваясь подписью «Роман Брюс». И единственным указанием обозначения его должности является надгробная эпитафия, где указано, что он являлся «генерал-лейтенантом и обер-комендантом императорского города Санкт-Петербурга», поэтому в отечественной историографии, начиная с А. И. Богданова[282], закрепилось наименование должности «петербургский обер-комендант» (в дальнейшем, начиная с Ю. Фаминицына и до конца XVIII в., эта должность именно так и именовалась). Указа о назначении Р. В. Брюса обер-комендантом не сохранилось (скорее всего, и не было, т. к. Петр I очень часто отдавал устные приказания, которые получали силу закона, но не отражались на бумаге), а штатных расписаний должностей до издания «Табели о рангах» 1718 г. не существовало. На наш взгляд, оба наименования (т. е. «петербургский обер-комендант» и «ингерманландский обер-комендант») применительно к обозначению должности Р. В. Брюса имеют право на существование: ему подчинялись коменданты крепостей в окрестностях Санкт-Петербурга, который являлся его основным «местом службы» (причем Е.А. Андреевой отмечено, что он в основном занимался наблюдением за возведением Санкт-Петербургской крепости, Адмиралтейства и других военных построек в Санкт-Петербурге)[283].
Что же касается упомянутых Е.А. Андреевой комендантов, то об их деятельности известно мало. Полковники А. В. Шарф и Д. Бильс участвовали в обороне Санкт-Петербурга от шведов в 1705 г., при этом Андрей Вилимович Шарф командовал полком, действовавшим на этой территории[284]. Сведения о том, что он являлся комендантом Санкт-Петербургской крепости, обнаружены Е.А. Андреевой в Национальном архиве Стокгольма. В донесении Р. В. Брюса
