смогла бы научиться читать их… Нет, нет, она не собиралась оставаться там достаточно долго для этого. Тем более жаль.
— Да, они очень похожи! — сказала она. — Конечно, мы больше не пользуемся свитками. Судя по тому, что говорится в наших книгах по истории, в древние времена мы использовали свитки, но со временем начали вшивать страницы в книги, что ужасно удобно для их хранения и чтения.
Фальц повернул голову и бросил на нее скептический взгляд.
— Для чего вам нужна такая легкость? Священник никогда не жалуется, и любой, кто хочет что-то узнать, просто идет к нему, и тот находит нужную информацию.
— Просто так проще! — она рассмеялась. — И таким образом, иногда люди сами могут владеть книгами. Раньше это было обычным делом, но теперь скопировать книгу стоит так дорого, что книги есть лишь у немногих, кроме богатых, и это позор. Но именно это делает библиотеки такими важными, потому что они хранят книги там, где каждый может их прочитать. Мои любимые — романы. В книгах содержались приключения и настоящая любовь, а также плотские наслаждения, которые я жаждала испытать. Из-за этого я отправилась на поиски, возможно, в наименее респектабельные места.
Теперь Фальц нахмурился и покачал головой.
— Почему бы просто не спариться? Умный самец позаботился бы обо всех желаниях своей самки. Все, что ты хотела испытать, он бы тебе дал.
— Не обязательно, — сказала она. — Не все такие предприимчивые. В любом случае, человеческие мужчины не так доступны. Если ты хочешь выйти замуж, то ты делишься своим… а, своей парой с другими женщинами, с которыми он также связан. Брак, или спаривание, как вы это называете, в Цитадели не всегда идет на пользу женщинам. Я вижу в этом не что иное, как ужасную тюрьму, поэтому я стремилась наслаждаться тем, чем могла, без неудобных обязательств.
Самец удивленно покачал головой, его темная грива колыхнулась и коснулась ее. Она была удивительно мягкой и шелковистой.
— Неудивительно, — сказал он.
— Неудивительно, что? — заинтересовано спросила Бени.
Он покачал головой.
— Неудивительно, что так мало самок не испытывают большей тоски по своему дому. Многим не хватает определенных удобств, но кроме этого мало на что жалуются.
Бени заерзала.
— Я имею в виду, что не все так плохо. На самом деле, многие мужчины могут быть довольно милыми.
— Разве? — Фальц бросил вызов, фыркнув и ускорив шаг. — Какие вещи рекомендовало бы ваше общество?
Она моргнула, пораженная вопросом.
— Ну, у нас есть отличная еда и питье…
— Еда и питье присущи не только человеческой расе. — Фальц рассмеялся. — Минтары делают сладкую медовуху из меда, который мы собираем, и вино из дикого винограда и ягод, произрастающих в южной части нашей территории, наши дикие стада обеспечивают нас обильной пищей, в то время как стада овец — материалом для комфорта.
— У нас есть театры и рестораны, куда люди ходят перекусить на досуге. И музей, в котором хранятся бесценные предметы нашего прошлого.
— У нас есть рассказчики и исполнители, которые развлекают наш клан, и великолепные пиры, на которых участвуют все. Хотя я признаю, что некоторым самкам не хватает удобства есть за счет чужого труда. Что касается музея, — он пожал плечами, — то наша история — это часть нас самих. Мы не видим необходимости оставлять ее где-то. Вещи предков используются и ценятся.
Бени прикусила губу, ломая голову.
— Ваши удобства — это то, что отличает вас от других, — сказал Фальц. — Ваши предметы роскоши или те, которые вы можете себе позволить в обмен на них. Я понимаю, почему это может быть заманчиво.
— Наши города — это наш образ жизни, — сказала она. — Это наша история и семья — они являются частью того, кем мы являемся, нашей культурой.
Он задумчиво кивнул.
— Да, но самые важные черты того, кем вы являетесь как представители культуры, вы несете с собой. Ты поймешь, когда встретишься с человеческими партнерами из клана. Они хотят комфорта, который самцы надеются когда-нибудь им предоставить, но они добавляют свою культуру к нашей, и каждый обогащается за счет обмена. Но семья — это то, что может связывать сильнее всего. Тебе повезло, что у тебя есть семья, которая ждет тебя, когда у многих из них ее не было. — Он оглянулся на нее, мрачная улыбка тронула его губы. — Не волнуйся, Бени. Ты снова увидишь свою семью. Я клянусь в этом.
Она благодарно кивнула. Скоро она будет дома. А до тех пор предстоит так много исследовать и узнать. Может быть, ей даже удастся написать книгу о своем опыте, когда она вернется домой? Эта мысль показалась привлекательной. У нее определенно есть достаточно навыков, чтобы собрать книгу воедино. Она могла бы храниться в их секретной библиотеке. Женщины, жившие в общине Минтар, должны были обладать значительной информацией и историями, которые можно было бы рассказать.
ГЛАВА 9
Перед равниной открылся каньон, его красные камни отражали вечерний свет, отчего скала казалась ярко-алой. Напротив поселения громоздилось несколько домов в форме купола, сделанных из веток, которые, вероятно, были принесены издалека, с плотно натянутой на каркас кожей. У каждого дома была длинная завеса над входом, но некоторые были завязаны, открывая внутреннюю завесу, сделанную из ярко окрашенной шерсти, сотканной с потрясающими узорами. Когда охотников приветствовали, воздух наполнился оживлением, и самцы, и самки были заняты тем, что освобождали охотников от тюков, полных мяса и шкур.
Среди суматохи тел Бени заметила нескольких человеческих женщин, пробиравшихся сквозь толпу. Хотя они были меньше Минтар, они с легкостью проталкивались вперед, чтобы помочь. Как и сказал Фальц, там было всего несколько женщин ее возраста. Некоторые гнали перед собой детей Минтар. Одна женщина носила большую перевязь, в которой виднелось маленькое тело, прижавшееся к ее спине, а из-за ткани время от времени выглядывало застенчивое личико.
Бени поймала себя на том, что улыбается, наблюдая за бегающими вокруг малышами, в чьих очаровательных маленьких телах было больше ножек, чем тела. У молодых самцов виднелись крошечные бутоны на лбу, отмечающие то место, где у них однажды вырастут большие изогнутые рога, в то время как самок было легко узнать по их синей чешуе.
Несмотря на различия в чертах лица, отличающих их друг от друга, дети — или телята, как, по воспоминаниям, называл их Фальц, — играли вместе, пока носились вокруг взрослых. Среди них выделялись отпрыски человеческого происхождения, казавшиеся меньше и круглее, чем те, кто цеплялся за бока самок Минтар. Тем не менее, родословная была явно сильной, потому что в остальном они казались полностью
