вторжения англичан не оправдали надежд придворных мандаринов.
Недостаточно было просто заключить в тюрьму нарушителей указов о высылке. Изгнание их из вожделенных портов и побережий не заставило англичан отказаться от планов новых вторжений. Вернувшись на родину, они размышляли, как наиболее эффективно выиграть партию и вернуться в воды Поднебесной, чтобы утолить жажду мести, но прежде всего – найти место для последней высадки.
Альтернативная цивилизация
Напряжение в стране нарастало, и китайцы не собирались уступать. Империя была закрыта для всех иностранцев, никто не мог ступить на ее землю, посольства были нежеланными гостями. Уступки Кантона и Макао должны были удовлетворить аппетиты торговцев, в том числе и китайских. Иначе множество голов полетело бы с плеч. Провокации европейцев не прекращались, и на протяжении всего XVIII века Британии предстояло вести жесткое перетягивание каната.
Ее могущество разрослось до неприличия, Англия господствовала на морях пяти континентов, только что завладела Австралией, но оставалась в стороне от сказочных дел с Китаем. Могущество португальцев было несоизмеримо с размерами далекой родины и реальными возможностями для колонизации. Торговля была почти полностью монополизирована ими, и Англия не могла этого допустить.
Поэтому в конце XVIII века король Георг III[94] предпринял последнюю мирную инициативу перед переходом к экспансии. Миссия была возложена на лорда Макартни, в сопровождении которого находились сэр Джордж Леонард Стонтон, его маленький сын Томас и семьсот человек, включая моряков, слуг, дипломатов, молодых аристократов, ученых, врачей, ботаников, художников, музыкантов и солдат. Эта разнообразная и живописная компания на трех кораблях – «Лев», «Индостан» и «Джеколл» – 26 сентября 1792 года отправилась в Пекин, не забыв также взять на борт нескольких ценных переводчиков, приглашенных из Китайского колледжа в Неаполе.
Сэр Стонтон вел подробный дневник этого путешествия, щедро иллюстрированный художниками на борту, и именно из него мы узнаем все подробности. Встреча с китайскими мандаринами была, мягко говоря, триумфальной: гостей беспрерывно угощали разнообразными блюдами и напитками, одаривали подарками и вниманием.
Караван лорда Макартни наконец достиг своей цели. Он проплыл вверх по реке Байхэ и прибыл в Пекин под звуки праздничного салюта. Однако император Цяньлун[95] находился не в столице, а в своей летней резиденции Джехоль, ныне известной как Чэндэ, расположенной на противоположном берегу реки Му. Пока британская миссия ожидала его прибытия, им предложили начать благоговейную практику коутоу, чтобы выразить свое почтение Трону Дракона.
Британские послы пытались избежать этого ритуала, но мандарины оставались непоколебимы. После долгих переговоров посол выразил готовность удовлетворить требования китайской стороны, при условии, что мандарин, равный ему по статусу, отдаст аналогичное почтение портрету короля Георга. Ответа он так и не дождался, но партия груза все же была переправлена через Великую Стену, чтобы предстать перед императором. Что касается коутоу, то, казалось, был найден достойный компромисс: отказавшись от поклонов перед портретом английского монарха, мандарины спросили у Макартни, каким образом он выражает уважение своему правителю. Тот ответил, что привык преклонять одно колено и с радостью сделал бы то же самое перед императором Китая. Однако китайский этикет требовал выполнения коутоу под угрозой провала миссии, и Макартни был вынужден согнуться и поклониться, прижавшись лбом к земле.
Встреча с Цяньлуном прошла в очень вежливой манере. Император преподнес свои дары и вернулся в Пекин, чтобы осмотреть подношения, врученные ему «данником» с Запада. Но приближалась зима, а англичане начали вызывать подозрения у китайских хозяев своим обременительным присутствием. Император дал понять послу, что, поскольку реки и море вот-вот замерзнут, делегации желательно покинуть Пекин. Он отправил ему письмо для царя и щедрые подарки – знак, что пора немедленно отбывать. Так делегация неохотно покинула Небесную столицу, ничего не добившись.
Миссия потерпела неудачу, и перед отъездом Макартни получил от мандарина, ставшего его другом, записку, в которой говорилось: «Китайцы воспринимают посольство лишь как визит для вручения подарков по случаю торжественного праздника, во время которого разрешено пребывание в стране. Среди множества посольств, принятых в прошлом и настоящем веке, не найдется ни одного, которое было бы допущено к более длительному пребыванию». В конце записки следовал совет – не задерживаться в Пекине.
Сопровожденные до самого Кантона, все англичане были вынуждены вернуться на свои корабли и отплыть обратно на запад. Их просьбы о торговле в Нинбо, Амое, Тяньцзине и других портах остались без внимания. В письме к королю Георгу император писал, что у Китая есть все и он ни в чем не нуждается, что его подарки были приняты как дань, однако он не видит для них применения, и напомнил, что английская торговля должна ограничиваться портом Кантон.
– Вы не должны огорчаться, – добавил Цяньлун. – Ведь я ясно предупредил вас. Так давайте же жить в мире и согласии, но прислушайтесь к моим словам.
По завершении этой безуспешной миссии английские газеты сообщили о радушном приеме, оказанном послу, утверждая, что император Китая гордится дружбой с Англией. В китайских изданиях же по всей империи распространилась новость, что «посол короля Запада прибыл издалека, чтобы выразить свое почтение Сыну Небес перед лицом своего Господа и воздать хвалу Его Небесному Величеству».
Новый век станет свидетелем решимости Великобритании подчинить себе Китай, ее готовности в течение нескольких десятилетий развязать две опустошительные войны на этих далеких, но самодостаточных землях. Британская хитрость спровоцирует агрессию со стороны других держав, включая Францию и Японию, а затем Россию и Германию. Но именно стремление британцев завладеть богатствами Китая приведет Поднебесную империю к катастрофе и краху, заразив страну опиумом, выращенным в индийской колонии. Эта позорная страница не только в истории Англии, но и всего Запада, символизирует порочный колониализм и расизм, и демонстрирует иллюзорное превосходство белой расы.
Почти пять веков Великая Запретная империя сопротивлялась высокомерию европейцев, отчаянно защищая свою независимость и гордое уединение. Великая стена, задуманная и возведенная за два века до нашей эры, и по сей день стоит как символ этого удивительного стремления Китая сохранить свою уникальность перед лицом остального мира.
История следует своей логике: иногда она стремительно движется вперед, подстегиваемая мощью оружия, а иногда медленно просачивается под влиянием вечной силы культуры, которая впоследствии формирует цивилизацию. Китай с древних времен ограждал себя от ужасов вторжений и заражений, которые могли последовать за алчностью иностранных народов. Европа торговли и завоеваний предоставила Китаю лишь несколько примеров понимания, уважения и дружбы (Марко Поло, Маттео Риччи и Джузеппе Кастильоне, трое из немногих итальянцев, которым удалось вызвать искреннее расположение к себе).
Запретная империя была отчасти открыта с восхищением и удивлением именно теми, кто был очарован альтернативой, которую
