Ознакомительная версия. Доступно 38 страниц из 190
бегом взбежав по лестнице дома, где была однажды, и нажала на дверной звонок. В женщине, которая открыла дверь, было невозможно узнать сломленную сумасшедшую мисс Сток. Она, правда, все еще была слишком худой, но ее волосы и одежда были в полном порядке, а на губах играла теплая улыбка. — Здравствуйте, мисс, — сказала она приветливо, — чем могу помочь? Гермиона ответила на ее улыбку, а потом мягко скользнула в ее сознание. Женщина покачнулась, нахмурилась, вздрогнула всем телом, а потом расслабленно выдохнула и закрыла дверь. Она считала, что приходил навязчивый продавец пылесосов, а Гермиона вышла на улицу, точно зная, на каком кладбище похоронен Кристиан. Аппарировать не стала — благо, кладбище было недалеко, а память мисс Сток содержала точный маршрут до него. Женщина ходила на кладбище часто: сначала с мужем, потом одна. Носила цветы, но чаще — просто сидела возле роскошного надгробия и гладила камень, как если бы это могло вернуть ей сына, или как если бы он мог чувствовать ее ласку, лежа в могиле. Кладбище было небольшим, и хоронили на нем нечасто, так что сегодня, после Рождества, оно встретило Гермиону тишиной и запорошенными снегом надгробиями — скромными плитами или произведениями скорбного искусства. Гермиона плотнее закуталась в куртку, наспех трансфигурированную из мантии и практически не греющую, и, почти не оглядываясь, прошла к могиле Кристиана, как вела ее память его матери. Над могилой мальчика был установлен белоснежный, не успевший еще пожелтеть скорбящий ангел с хрупким детским лицом. Надпись гласила: «Кристиан Адамс. Покойся с миром, маленькое чудо», — и у Гермионы против воли защипало в горле. Она сморгнула выступившие слезы, достала палочку и осторожно обвела вокруг могилы контур магглоотталкивающих и маскирующих чар, и вдруг засомневалась. Она пришла сюда, точно зная, что ищет, и почти уверенная в том, что именно найдет, или, вернее говоря, не найдет, но сейчас, на кладбище, ей отчаянно захотелось вернуться домой и засесть за какие-нибудь пыльные книги, за таблицы и графики — за все, что, в ее представлении, составляло суть исследования. Быть здесь, на заснеженном кладбище, и разрывать могилу ребенка, умершего годы назад — было откровенно плохой идеей. Гермиона оглянулась через плечо. Ненадолго ей показалось, что она слышит шум мотора, похрустывание снега под колесами медленно едущей машины, и даже словно бы мелькнула эта машина — черная, узнаваемая. Она села бы в нее без колебаний, и уже потом, в кабинете Майкрофта, строила бы свои предположения, которые он, конечно, опроверг бы. «Давай, Грейнджер», — шепнула она себе, направила палочку на могилу, и, повинуясь ее воле, ангел отодвинулся в сторону. Могильная плита треснула, обломки гранита взвились в воздух, вместе с землей, и открылся поврежденный временем, начавший уже гнить деревянный гроб, некогда белый — а теперь черно-рыжий, потрескавшийся. Гермиону замутило, а воображение подкинуло точную картинку того, что она увидит, когда снимет крышку. За прошедшие годы тело мальчика не истлело полностью, но плоть должна была основательно прогнить, повиснуть ошметками на костях, стать пристанищем червей. Но если она не увидит этого, она будет продолжать сомневаться и рано или поздно вернется сюда. — Вингардиум левиоса, — проговорила она, и крышка поднялась в воздух, вылетела из могилы и замерла в стороне. Под ней были еще более гнилые доски.
Глава тридцать первая
Гермиона ненавидела кладбища. Она не видела ничего привлекательного в прогулках по старым некрополям, не говоря уже о действующих кладбищах. Она и на могиле Рона была только дважды — в день похорон и на следующее утро, и с тех пор не приходила, не видя смысла в том, чтобы лить слезы над мрамором. Тем не менее, она шла по огромному заснеженному кладбищу, которому не было видно конца — ни заборов, ни оград, только бесконечные ряды могил со всех сторон, да очищенные ровные дорожки. На ней была только тонкая ночная рубашка, она ступала на снег босыми ногами, но холода не чувствовала, разве что изнутри, откуда-то из сердца. Неожиданно за одним из надгробий она заметила какое-то шевеление, мелькнуло темное пятно. Пройдя несколько шагов вперед, она увидела сидящего рядом со статуей ангела мальчика лет десяти. Он был темноволосый, с живыми глазами и подвижным лицом. Завидев Гермиону, он приветливо махнул рукой, призывая подойти. Она приблизилась. Мальчик улыбнулся и сказал: — Давай играть в прятки. — Давай, — согласилась Гермиона, и мальчик, подмигнув ей, сказал: — Ты, чур, будешь искать. Смотри, я должен быть здесь, но здесь меня нет. Где я? — Это не прятки, — возразила Гермиона, — это загадки. Мальчик рассмеялся: — А вот и нет! Прятки! Ты ищешь — а меня нет! Ты еще ищешь — и вот, я есть! Готова искать меня, Гермиона? — почему-то последнее мальчик сказал совсем другим, взрослым, вкрадчивым голосом с мягкими переливами. И его лицо изменилось: подбородок стал тверже, глаза немного запали в глазницы, вокруг них появились резкие тени, губы искривились в знакомой усмешке. — Ты готова искать меня, Гермиона? — спросил Джеймс Брук, поднимаясь с колен и нависая над ней. Гермиона вскрикнула и отступила назад. — Ты ведь хочешь меня найти. — Ты мертв, — прошептала она и попыталась схватиться за волшебную палочку, но ее не было. Она осталась одна, безоружная, рядом с Джеймсом Бруком. Он спрыгнул с постамента, щелкнул по крылу ангела и сказал: — Какая скука быть живым, ты не находишь? Когда ты мертв, от тебя столько проблем. — От тебя больше нет проблем, — рявкнула Гермиона, из последних сил удерживаясь от паники. — Ты мертв, похоронен, и ты больше ничего не значишь. Джим замер и принялся дирижировать неслышимой музыке. Закрыл глаза, явно наслаждаясь процессом. Потом остановился и заметил: — Ох уж эти похороны. Большой брат в них не преуспел, ты заметила? Шерлок мертв — а могила пуста. Бедняжка Кристиан мертв — и могила пуста! О! — он подпрыгнул на месте и сделал большие глаза: — Но я ведь тоже мертв, что, если и моя могила пуста? Было бы крайне неловко, не так ли? Гермиону начинала колотить дрожь. Это был не холод, это был страх, животный ужас, с которым она не могла справиться. — Чем это пахнет, Гермиона? — спросил Джим. Она боялась принюхаться, и все-таки втянула носом воздух. — Что-то знакомое, не так ли? Дай-ка подумать… — он изобразил на лице мыслительное усилие, — что это может быть? Может, это труп бедняжки Кристиана гниет где-то рядом с могилой? Гермиона опустила глаза вниз и увидела, что могила действительно разрыта, но в ней по-прежнему не было тела — только гнилые трухлявые доски. — Нет? —
Ознакомительная версия. Доступно 38 страниц из 190
