Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 31
превосходных работ было создано за это время! До открытия выставки «Союза русских художников», где Грабарь предполагал показать свои новые работы, оставалось еще много времени, и, удовлетворенный достигнутыми результатами, он уехал в Париж, где в это время проходили выставки современного искусства.
Сильное впечатление на художника произвели картины одного из основателей импрессионизма Клода Моне, и наиболее всего лондонская серия пейзажей. «Особенно изумительны были его “Темзы” в туманный день. Я был покорен этим титаном живописи, остающимся для меня и сейчас непревзойденным и принадлежащим к числу величайших гениев всех времен, наряду с Гюставом Курбе, Эдуардом Мане и Огюстом Ренуаром»[57].
Настоящим открытием для художника стало также творчество Пабло Пикассо и Анри Матисса – в то время еще почти никому не известных французских художников, картины которых Грабарь впервые увидел в уже знакомой ему художественной лавке Амбруаза Воллара. Переполненный новыми незабываемыми впечатлениями, Грабарь летом возвратился в Дугино и с воодушевлением принялся писать этюды. В пейзаже «Отблеск зари» (1904), используя тончайшие разнообразные цветовые переходы, художник прежде всего стремился объединить их в полнозвучную красочную гамму, чтобы убедительно запечатлеть как бы случайно пойманный взглядом момент и подвижный солнечный свет.
В это же время он с увлечением писал и натюрморты. Примечательно, что ранее Грабарь обращался к этому жанру как к упражнениям по оттачиванию живописной техники и писал натюрморты только тогда, «когда снег стаял и пейзаж стал мало привлекателен»[58]. Но постепенно от традиционных изображений, в которых вещи предстают в замкнутом пространстве и в которых художник пытался передать их красоту, фактуру, материальность, как, например, в «Банке с вареньем и яблоками» (1904), он перешел к созданию поэтичных натюрмортов-картин, в которых «мертвая» природа составляет единое целое с природой «живой». Так, в композиции «Цветы и фрукты на рояле» (1904) Грабарь, любуясь отражением ярко-синих незабудок и фруктов на черной полированной крышке рояля, изображает их на фоне двух распахнутых окон, уводящих взгляд в глубину залитого солнцем сада. Среди созданных в это время произведений выделяется картина «Послеобеденный чай» (1904). В летнее время хлебосольные хозяева дугинского имения накрывали стол в живописной старой липовой аллее, расположенной рядом с барским домом. Это был типичный импрессионистический мотив для изображения, и, разумеется, столь эффектное красочное зрелище не могло не вдохновлять Грабаря на его живописное воплощение. Всего за один сеанс он в широкой манере написал выразительный, полный жизни пленэрный этюд с изображением семьи Мещериных за самоваром. Чередуя разнообразные пастозные и легкие мазки, художник добился особой «трепетности» живописной поверхности, создающей ощущение игры солнечного света на предметах и фигурах людей и движения потоков воздуха, раскачивающих ветви деревьев. Игоря Эммануиловича давно привлекали в Дугине многочисленные березовые рощицы, расположенные недалеко от усадьбы. В один из солнечных летних дней, увлекшись видом стоящих кружком кудрявых берез, он написал на открытом воздухе групповой портрет в пейзаже «Под березами» (1904) с изображением двух девочек – сестер Марии и Валентины Мещериных – и сидящей на скамье гувернантки. Впоследствии художник отмечал, что по разным обстоятельствам он так и не был закончен, однако именно в этой работе ему удалось с наибольшей полнотой применить принципы живописной системы дивизионизма, основанные на методичном разложении сложного тона на чистые цвета. Подобную автономию цвета утверждали и французские художники, создавшие яркую, светлую живопись, свободную от темных земляных красок. В схожей манере в следующем году Грабарь создал выразительный портрет юной Валентины Мещериной «За самоваром». Музыкальными ритмичными ударами кисти художник «выстраивает» мажорный колорит полотна. Характерные небольшие динамичные струящиеся мазки краски создают ощущение невероятной жизненности и подвижности живописной фактуры.
Надолго поселившись в имении гостеприимных Мещериных, Грабарь, по его шутливому выражению, стал «дугинским аборигеном». «Эти тринадцать лет, – вспоминал художник, – были самыми кипучими как в моей художественной деятельности, так и в деятельности литературной, архитектурно-строительной и в значительной степени в музейной»[59]. Следует отметить, что для литературно одаренного художника сотрудничество с журналами «Весы» и «Скорпион», где публиковались его статьи о выставках, а также редактирование издания «Современные художники в красках» И. Н. Кнебеля было вполне органично, хотя, несомненно, и отвлекало от главного дела его жизни – живописи. События 1905 года застали Грабаря в Дугине и произвели на него эффект разорвавшейся бомбы. Работая на пленэре, художник слышал раскаты канонады и понимал, что свершилось что-то очень важное. Его, как и многих интеллигентных людей того времени, революция одновременно притягивала историческими перспективами и страшила жестокими эксцессами, но художник не остался в стороне. Обстановка политической борьбы, требующая от каждого гражданина четкого осознания своего места в обществе, заставила его предпринять активные шаги. Так, Грабарь вошел в состав редколлегии литературно-художественного журнала политической сатиры «Жупел», где горячо обсуждал вопросы, связанные с его изданием и распространением[60]. Замысел издания принадлежал Максиму Горькому, а также графику-карикатуристу и издателю Зиновию Исаевичу Гржебину. В подготовке журнала к печати принимали активное участие друзья Горького по издательству «Знание» – писатели Л. Н. Андреев, А. И. Куприн, И. А. Бунин, сотрудники редакции журнала «Сын Отечества» и мирискусники Б. М. Кустодиев, Е. Е. Лансере, В. А. Серов, И. Я. Билибин, М. В. Добужинский, Л. С. Бакст, К. А. Сомов. Увлеченный идеей создания журнала, Грабарь участвовал в собрании на даче Горького в Куоккале, на котором обсуждались вопросы по его изданию, но затем потерял интерес к этому проекту. Между тем «Жупел», издававшийся в Санкт-Петербурге, в 1905 году после выхода третьего номера был закрыт цензурой. Главного редактора Гржебина арестовали, но благодаря его инициативе журнал возродился вновь через год под новым названием «Адская почта» и стал еще более жестко высмеивать реакционную политику царского режима. Несмотря на то что Грабарь не принимал активного участия в работе этих журналов, он все же в критический момент помогал редакции получать необходимые средства на подготовку их к изданию[61].
Революция 1905 года глубоко затронула гражданские чувства художника, но тема классовой борьбы не нашла отражения в его творчестве. Пейзаж по-прежнему оставался его любимым жанром и, может быть, как никогда прежде художника завораживала красота русской природы: ее весеннее пробуждение, солнечные блики, играющие на деревьях и дорожке парковой аллеи в погожий летний день, трепещущие на осеннем ветру ветви березы и рябины, холодные тени и ослепительный блеск инея ранним зимним утром. Занимаясь литературной, общественной и издательской деятельностью, Грабарь все свободные часы неизменно отдавал живописи, однако, как утверждал художник, искусство всегда оставалось для него единственным подлинным содержанием жизни[62]. В работах «Майский вечер», «Заход солнца» (обе – 1907 года) трогают и простота восприятия природы, и ее лирико-романтическое претворение, что было характерно для многих русских живописцев, но особенно ярко проявилось в
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 31
