Анна КиселеваВолков, дойдя до Большого Каменного моста, остановился. Про машину, брошенную у дома Алины, он забыл. Куда идти дальше, что делать, как жить – он решительно не понимал. Вдруг зазвонил мобильник – сердце так и ёкнуло: Алина?! Но это был брат, который вообще-то звонил очень редко. Волков вздохнул: только Павла ему не хватало для полного счастья. Сейчас примется поучать.
– Привет, – произнес Юра и поморщился, услышав, как уныло звучит его голос. – Ты чего звонишь? Случилось что?
– У меня – ничего. А вот что с тобой происходит?
– Со мной?
– С тобой, с тобой! Мне тут жалуются, что ты неадекватен, работу забросил, контракты срываются, клиенты недовольны!
– Кто тебе жалуется? – поразился Юра. Ему вдруг пришло в голову, что это Лера.
– Как кто? Твои партнеры! Позавчера Перфильев мне звонил, сегодня Лукацкий. Говорят, ты странно ведешь себя. Ты что, запил?
– Подожди… Почему они тебе звонят? При чем тут ты?
– Юра, опомнись! Я же владелец. Специально не стал фирму продавать, чтобы у тебя была крыша. Это я попросил Лукацкого дать тебе шанс – он не хотел, чтобы ты стал заместителем. Я радовался, что ты справляешься – не без помощи Леры, конечно. И что, без нее ты вообще ни на что не годен?
Юра молчал. Ему вдруг стало страшно. Он переложил телефон в другую руку и не сразу поднес к уху, так не хотелось слышать раздраженный голос брата. Павел был почти на десять лет старше, и в детстве Юре часто от него доставалось. Он всегда чувствовал себя неудачником на фоне Павла с его успешной карьерой и страшно гордился, что сумел самостоятельно подняться на неплохую, как ему казалось, высоту. И вот теперь Павел заявляет…
– Юра! Куда ты пропал? – Голос брата стал еще более раздраженным. – Объясни, в конце концов, что с тобой происходит.
– Почему ты говоришь, что просил за меня? – медленно произнес Юра.
– Потому что так и было. И не говори, что ты не знал!
– Я не знал.
Брат долго молчал, потом совсем другим тоном сказал:
– Ну, прости. Я был уверен, что ты в курсе. Думал, мама по твоей просьбе ко мне обратилась.
– Мама?!
– Юр, ну ты же помнишь, какая она была. Она хотела как лучше. Послушай, ты прекрасно справлялся до последнего времени. Что случилось? Может, возьмешь отпуск? Приезжай ко мне. Отдохнешь, придешь в себя. Юра?
– Я не могу больше говорить, – процедил Юра сквозь зубы и отключил телефон. Больно было так, что он не мог дышать. Неудачник! Чертов неудачник! Маменькин сынок, никчемный и бездарный, вот кто он такой! Волков зарычал и ударил кулаком по каменному парапету. Потом вдруг осознал, что стоит на мосту – внизу вяло колыхалась темная с масляными разводами вода. У стены покачивались на слабой волне две утки, и Юра некоторое время их разглядывал, думая: «Сумасшедшие какие-то утки. Что они тут делают? Вода грязная. Жили бы на каких-нибудь озерах, дуры. А я сам что тут делаю? Зачем я вообще нужен? Кому?»
– Волков! Эй, оглянись! Юра!
Волков оглянулся – из длинного черного лимузина ему махал кто-то, показавшийся знакомым. Волков подошел к машине и узнал Осипова, с которым когда-то работал вместе.
– Кричу тебе, кричу! Давай садись. Давненько не виделись.
– Да, давно.
– А славно тогда погуляли, скажи? Как сам-то? Что-то ты неважно выглядишь. Все в порядке?
Волков только махнул рукой – да разве объяснишь! Вся жизнь поломалась. И он, не выдержав, заплакал.
– Э-э, брат… Да, надо тебя поправить! Вот что, поехали ко мне. Выпьем, поговорим, успокоимся. Да?
