— Знаешь, в чём разница между героем и злодеем?
— В чём?
— Герой мучается после того, как убивает. Злодею всё равно.
Простые слова, но в них был смысл. Фиск убивал без раскаяния. Хамелеон считал отравление Трис обычной работой. А я сижу на крыше и корю себя за смерть человека, который пытался меня убить.
— Может быть, ты права.
— Конечно права. Я всегда права. — Фелиция подмигнула мне. — Особенно когда дело касается мужчин.
Мы смеялись, передавали бутылку, смотрели на город. Говорили о всякой чепухе — о фильмах, которые нравились, о местах, где хотелось побывать, о том, каково это быть не таким, как все.
— А ты когда поняла, что... другая? — спросил я.
— В четырнадцать. Проснулась однажды ночью и обнаружила, что вижу в темноте как днём. А ещё могла лазать по стенам. — Фелиция хихикнула. — Родители подумали, что я наркоманка.
— А потом?
— Потом папу арестовали, мама ушла к другому мужчине, а я осталась одна. Пришлось приспосабливаться.
— Тяжело?
— Первые годы — да. Потом привыкла. Свобода — это хорошо, если знаешь, что с ней делать.
Время текло незаметно. Луна перемещалась по небу, город под нами жил своей жизнью, а мы сидели на вершине и делились болью.
Фелиция рассказывала о своих ограблениях — не ради денег, а ради адреналина. О том, как охотилась на коррумпированных полицейских и продажных судей. О том, как пыталась очистить имя отца, но доказательств всё не хватало.
Я рассказывал о своих мутантах — не вдаваясь в подробности, но объясняя, что пытаюсь дать им новую жизнь. О том, как сложно балансировать между обычной жизнью школьника и тайной жизнью того, кем я стал. О том, что иногда кажется, будто я теряю себя в этой игре.
— А кто ты на самом деле? — спросила Фелиция, когда бутылка опустела наполовину.
— Не знаю, — честно ответил я. — Раньше думал, что знаю. Но теперь...
— Теперь ты понял, что люди сложнее, чем кажется?
— Теперь я понял, что я сложнее, чем кажется.
Она кивнула:
— Добро пожаловать в мир взрослых, Питер. Здесь никто не знает, кто он такой.
Постепенно горизонт на востоке начал светлеть. Сначала появилась тонкая полоска серого света, потом она расширилась, превратившись в полосу жемчужного цвета.
Рассвет.
Город просыпался. На улицах появлялись первые пешеходы — ранние пташки, спешащие на работу. Включались огни в окнах, где люди готовили завтрак и собирались начать новый день.
— Смотри, — сказала Фелиция, указывая на восток.
Солнце медленно поднималось над горизонтом, окрашивая небо в оттенки розового и золотого. Лучи света падали на стеклянные фасады небоскрёбов, превращая их в гигантские зеркала.
Красиво. По-другому красиво, чем ночью, но всё равно завораживающе.
— Новый день, — сказал я.
— Новый день, новые возможности, — согласилась Фелиция. — Вчерашние ошибки остались во вчера.
— А вчерашние трупы?
— Остались трупами. — Она пожала плечами. — Но
