«Привет, Артурчик! Точнее – пока-пока, надеюсь, мы с тобой больше никогда не увидимся! И не обижайся, ничего личного – это только бизнес! Ты меня тоже хотел кинуть, но я оказалась умнее.
С лучшими пожеланиями, твоя Л.К.»Так… очень интересно.
«Л.К.» – это, разумеется, Лидия Карасева.
Хотя я все больше убеждаюсь, что это – не настоящее ее имя. Впрочем, должно быть, тот человек, которому она оставила книгу и записку, наверняка знал ее именно под этим именем…
Дальше.
Судя по всему, книга в пакете – это намек, насмешка. Намек, кстати, весьма прозрачный. Книга посвящена великому мошеннику, значит, Лидия намекает, что является его наследником и продолжателем. То есть, она кого-то здорово облапошила.
Чтобы у неизвестного Артурчика не осталось сомнений, она эту книгу положила в пакет с соответствующим изображением и надписью. Кроме всего прочего, свою записку она надушила – от листочка до сих пор нещадно пахло пряными духами.
На всякий случай я взглянула, в каком месте книги была вложена записка. И что вы думаете? Это был почти самый конец романа «Двенадцать стульев». Тот эпизод, в котором Остап Бендер, найдя последний стул, насмехается над Ипполитом Матвеевичем и говорит, что не даст ему больше десяти процентов добычи.
Что ж, это тоже наверняка намек. Лидия дает понять своему сообщнику, что не собирается с ним делиться. Уж по крайней мере, не поровну…
У меня в голове сложилась такая картина событий.
Лидия Карасева (кто бы она ни была на самом деле) провернула какую-то операцию вдвоем с этим самым Артурчиком, но на финише этой операции решила Артура тоже обвести вокруг пальца. Должно быть, она сказала ему, что в ячейке спрятана их добыча, а сама положила туда книгу с прощальной запиской, и была такова…
Или она только собиралась скрыться с добычей?
Судя по тому, что пакет с книгой все еще лежит в ячейке, Артур здесь так и не побывал.
Значит, что-то пошло не по плану… но вот что?
Об этом оставалось только гадать.
К моей скамейке подошла озабоченная женщина.
– Вы в химчистку? – спросила она, стоя на положенном расстоянии.
– Нет, извините, я квитанцию забыла… – Я встала и пошла к выходу из торгового центра.
Дверь детской распахнулась. На пороге возник высокий человек в черном бархатном камзоле, с некрасиво оттопыренной нижней губой. Из-за этой губы вид у него был надменный и недовольный.
– Донья инфанта, – проговорил он торжественно, – его величество желает вас видеть!
Маленькая Исабель испуганно оглянулась на свою няньку Хуаниту. Его величество отец не часто приглашал ее к себе, и девочка на какое-то мгновение растерялась.
– Не бойся, ангел! – вполголоса сказала Хуанита и заботливо поправила кружевной воротничок на платье Исабели. – Синьор советник проводит тебя к его величеству.
Исабель подошла к синьору советнику, слегка поклонилась ему, как ее учили.
Он тоже поклонился ей – куда почтительнее, как особе королевской крови, и вышел в коридор.
Они довольно долго шли по темным и холодным комнатам и коридорам дворца, поднялись по узкой лестнице и, наконец, остановились перед закрытой дверью.
Перед этой дверью стоял стражник в сияющих доспехах, с невозмутимым лицом и холодными, внимательными глазами.
Синьор советник сказал ему что-то неразборчивое. Стражник посторонился, открыл дверь.
Исабель вошла в комнату.
В этой комнате было светло и жарко натоплено.
Возле большого стола сгрудилось несколько человек в парадных, расшитых серебром камзолах, они что-то разглядывали на столе и громко переговаривались между собой.
Синьор советник откашлялся и торжественно произнес:
– Ее высочество инфанта Исабель!
Люди вокруг стола замолчали и повернулись к двери.
От толпы отделился высокий сутулый человек в черном бархатном камзоле, с крючковатым носом и зоркими, внимательными глазами хищной птицы.
Отец. Король.
Он подошел к девочке и положил руку ей на голову.
Исабель не привыкла к знакам королевского внимания. Она невольно вздрогнула.
– Ты боишься меня? – спросил отец насмешливо, но в то же время сочувственно.
– Нет, ваше величество! – ответила она, поклонившись, как ее учили, но не опуская глаз. – Мне просто немного холодно.
– Холодно? – переспросил король, подняв брови. – Надо велеть истопнику натопить как следует!
Он помолчал недолго, затем убрал руку и проговорил:
– У тебя глаза такого цвета, как морская вода в полдень. Как у меня. Как у всех из дома Трастамара.
Затем он запустил руку в замшевый кошель на поясе, порылся там и что-то достал, протянул девочке:
– Возьми эти четки. Они принадлежали моей матери, а до того – ее матери. А до того… до того о них говорили разное. Береги их.
– Слушаюсь, ваше величество, – проговорила она тихо, не смея опустить глаза, чтобы разглядеть подарок короля. – Я буду беречь их как зеницу ока.
Придворные за спиной короля зашептались. Что значит этот знак внимания к дочери? Может быть, король решил отстранить от трона старшего сына и сделать наследницей эту зеленоглазую девочку? Хотя это вряд ли возможно.
