было убрать телефон обратно, но передумала:
Milolika: Саш, ты дома? Может быть закажем пиццу?
Надеясь, что подруга сегодня не на смене и каким-то чудом не ночует у Костика. Ей хотелось провести тихий вечер с близким человеком. Ответ пришел уже через пару секунд.
Sashka: Пепперони или курица и грибы?
***
Сдвинув кровати, они смотрели третью серию «Дикого ангела» на Сашкином компьютере, который она недавно купила, потратив почти все заработанные за год деньги. Только доев третий кусок пиццы, Саша решилась спросить:
– Лика, что-то случилось? Ты сама не своя.
– С новой работой не сложилось, – признаваться в том, что произошло на самом деле, было стыдно.
– Мы так и не успели поговорить после твоего скоропалительного увольнения. Это моя вина, я все время провожу с Костей… Что же я за подруга такая, прости меня.
– Ничего, я понимаю, – Лика отмахнулась, прекрасно зная, каково это – потерять голову от любви и забыть обо всем на свете. Сама в свое время точно также забила на Нику.
– Расскажи мне все сейчас.
– Старая школьная подруга предложила место в ресторане, – Лика озвучила ту же ложь, что и маме. Непонятно откуда, но она знала первое правило лжеца: всегда говори одну версию, иначе можно забыть и запутаться, что кому сказала. – Но вчера я поругалась с клиентом… Больше не смогу там работать. И вернуться в наш Мак тоже, Людмила Геннадиевна меня с потрохами съест и никогда не примет обратно.
– Есть же другие Маки, не обязательно идти в наш. И много ресторанов не сети Макдональдса. Не переживай так сильно, такая красивая девочка, как ты, не может остаться без работы.
«Да уж, красота-то меня и подвела», – с горечью подумала Лика.
– Сейчас тебе кажется, что жизнь кончена, но на самом деле это не так. Все, что происходит с нами, только делает нас сильнее. Ты должна это помнить и не отчаиваться, насколько бы ситуация не была бы трудной.
Проницательная Сашка сразу поняла, что Лика рассказала ей далеко не все. Но не стала допытываться, а решила только поддержать ее. Именно такая поддержка и была нужна Лике в этот момент. Сашка крепко обняла ее, а Милолика положила голову ей на плечо.
– Спасибо тебе. Ты настоящая подруга. Но хватит обо мне, расскажи мне лучше, как у тебя дела с Костиком.
Сашка пустилась в долгий рассказ о причудах своего парня и совместной жизни вместе с ним в общаге, понимая, что Лике нужно отвлечься и немного расслабиться после таких переживаний. Она даже посмеялась, когда Сашка рассказала ей о борьбе за кружку. Дело в том, что Костик никак не хотел ставить свою кружку на специально предусмотренное для нее место, а оставлял где ни попадя, чем страшно бесил Сашку. Каждый раз она водружала ее на положенную полочку, сопровождая действие грозным взглядом в сторону Кости. Но уже в следующий раз он благополучно забывал об этом и снова забывал кружку на столе, на стуле и один раз даже в ванной. Сашка злилась и ворчала, но пока что ничего поделать не могла.
Проболтав о таких пустяках еще несколько часов, подруги уснули, не раздвигая кровати. Лика боялась, что ее будут преследовать воспоминания о вчерашнем ужасе, но даже во сне она чувствовала, что не одна. Боль в груди куда-то ушла, хотя Милолика так и не приняла таблетку. В эту ночь удалось поспать крепко, без сновидений.
Глава 11. Предательство принципов
Мы все – проститутки. Девяносто пять процентов людей согласились бы
переспать с кем угодно за десять тысяч франков.
Фредерик Бегбедер «99 франков»
Лика заворочалась в кровати, нащупав пальцами маленький листок бумаги. Кое-как разлепив глаза, она прочитала:
«Лика, я ушла на работу. Оставила сырники на столе, кушай. Звони, если буду нужна, останусь сегодня у Костика».
Расстроившись, что проспала уход Сашки, Милолика отбросила записку в сторону и потерла лицо, пытаясь проснуться. Случайно задев локтем грудь, она зашипела от боли. Собралась с силами и пошла в ванную осматривать последствия той ночи.
На вид все оказалось не так ужасно, как ощущалось. Девушка обработала грудь мазью, которую забрала вчера у Ники, и вернулась в кровать.
Есть не хотелось. Спать тоже. Апатия накрыла ее с головой, погружая в сон наяву. Так она провела несколько часов, перемещаясь только до туалета и обратно. Словно сомнамбула, она не желала думать о том, что ей делать дальше или что она хочет от жизни. Просто лежала, глядя в потолок и ни о чем не думала.
Только ближе к вечеру из этого состояния ее вывел телефонный звонок. Лениво протянув руку к мобильнику, Лика взяла телефон и увидела, что звонит мама. Нужно было отвечать, иначе она начнет волноваться и паниковать.
Глубоко вздохнув, Лика приготовилась лгать о том, как у нее все прекрасно и как ей нравится учиться и работать в лучшем городе мира, каким все считали Москву в их далеком Ленинске-Кузнецком.
– Доченька, привет! Давненько тебя не слышно, не видно. Как ты? Как новая работа?
Голос матери звучал наигранно бодро и как-то фальшиво. Но Лика не заметила этого, думая о своих проблемах.
– Привет, мам. Все в порядке. Получила первые деньги на новой работе. Пришлю вам немного в конце месяца.
– Ну что ты, дорогая, нам на все хватает… – мама замялась, а издалека послышался грубый голос отца.
– Ты сказала ей?
– Мам? Что ты мне должна сказать? – волнение противным червячком заползло к Лике в сердце.
– Вова! Ну зачем ты…
– Лика, ты тут?
– Да, пап. Что у вас случилось?
– Твоя мать больна. У нее опухоль в мозге.
Лику словно оглушило. В ушах стоял тихий гул, голова закружилась. Перед глазами все поплыло. Хорошо, что в этот момент она лежала, и некуда было падать. Она пыталась переварить слова, которые ей только что сказал отец. Мама больна?
Владимир Петрович продолжал говорить, делясь страшными подробностями:
– Нам обещали бесплатное лечение, конечно, но там какой-то препарат с иностранным названием… Его не производят в России. Нужно завозить из Германии. А государство не обеспечивает больных заграничными лекарствами. Нам нужны деньги на лечение.
Лика практически не воспринимала, что он говорил, находясь в шоке. Но последнюю фразу папы поняла отчетливо: нужны деньги. Срочно. Иначе мама может…
– Я достану деньги. Сколько нужно?
– Лика, ну откуда
