и дела, – улыбнулась Кэт. – Хотя бы есть твой муж.
Астрид уперлась пятками в песок. По дюне заструился крошечный песочный оползень, словно унося с собой часть ее.
– Да, хотя бы есть мой муж.
Они поболтали еще. Столько Астрид уже давно ни с кем не разговаривала. Потом Кэт поднялась и отряхнула песок с джинсов:
– Пора возвращаться. Вдруг брат появится.
* * *
Кэт шла вперед через дюны. Астрид держалась сзади, стараясь не наступать на торчащие из песка острые травинки. Когда они дошли до кафе, она выбила песок из туфель и обулась. Кэт зашла в боковую дверь, и через минуту ставень пополз вверх. На пляже несколько отдыхающих услышали звук и направились в их сторону. Рыхлый мальчик скатился с надувного крокодила и после хитрого маневра оказался впереди всех.
– Спасибо, Кэт. Увидимся.
– И тебе спасибо.
* * *
Обратный путь занял в два раза больше времени. Ехать надо было почти все время в гору, жарило солнце. А еще иногда приходилось останавливаться и проверять указатели. В однообразной пустоши даже солнечным днем было тяжело сориентироваться. До лодки она добралась к пяти, заскочила выпить воды и пешком отправилась в город.
«Девайн-Антик» находился в глубине переулка рядом с церковью и парковкой. Дверь была заперта, свет выключен. Девушка всмотрелась в эркерное окно шириной почти во весь магазин. Внутри наблюдался сумбур из темно-коричневой мебели и напольных часов. На мольбертах стояли картины, в основном на сельскохозяйственную тему – ничего ценного, впрочем, как и все остальное в магазине. Россыпь безделушек на столике – медные щипчики для свечей, фарфоровые собачки, каменные бутылочки из-под имбирного пива – то, что можно купить на распродаже имущества разорившейся гостиницы на побережье. На подоконнике стояли в ряд пыльные рюмки для шерри. На ножке одной из них висела этикетка с ценой в три фунта – весьма оптимистично.
В углу окна Астрид заметила муху, запутавшуюся в клочке паутины. Жертва жужжала и кружилась, затягивая нить. Внутри зажегся свет. С той стороны двери послышались шаги и звук поворачивающегося в замке ключа. Астрид шагнула обратно в переулок. Что можно сказать – это явно не Джеральд Девайн.
Появившийся мужчина повернулся запереть дверь. Лет двадцати пяти, не больше, с рыжеватыми волосами, подстриженными на затылке как по линейке. Движения юноши были точными и быстрыми, будто он торопился заняться делами поважнее. Дверь заперта. Ключ в карман. Крутой разворот на каблуках.
– Кто вы? – сказал он безразличным тоном.
– А вы кто? – бросила она в ответ.
Он пропустил вопрос мимо ушей.
– Вы здесь отдыхаете?
– Нет, я по делу.
– Что за дело?
– Не ваше.
Он не уступал. Обойти его не хватало места.
– Позвольте, я пройду?
– Пока нет. Я сержант Харпер. Отдел расследований Дорсета.
Сердце ее замерло, хотя почему, она не понимала. В конце концов, ничего дурного она не сделала.
– Это не тот момент, когда вы достаете бумажник с полицейским значком?
– Если вас это разговорит. – Он полез в карман куртки и достал кожаный бумажник. Как и следовало ожидать, внутри оказался золотистый щит.
– Другое дело. Всегда было интересно, как оно бывает, – сказала она. – Хорошо, я Астрид Киснер. Я работаю реставратором в Шерборн-холле.
– Астрид Киснер?
– Совершенно верно.
– Отлично, сэкономите мне поездку. Мне нужно получить ваше заявление.
Харпер проводил ее к скамье у самого выхода с церковного кладбища. Они были там одни – по крайней мере из живых. Перед церковью находился небольшой участок из обшарпанных надгробных камней. От времени часть наклонилась и ушла в землю, некоторые упали и лежали плашмя в нескошенной траве. Молодые люди дошли до скамьи, Харпер сел. И раскрыл блокнот еще до того, как Астрид успела сесть рядом.
– Значит, вы реставратор. – Промелькнула улыбка. – Не очень понимаю, что это значит.
– Я восстанавливаю картины. Чиню их, очищаю. Что-то в этом роде.
– Какая замечательная профессия. – Улыбка исчезла. Этап разговора с «хорошим полицейским» выглядел оконченным. – Когда вы нашли тело, вы отметили время?
– Было четыре часа двадцать девять минут.
– Значит, шестнадцать двадцать девять. – Харпер записал время, золотое кольцо с печаткой поблескивало на мизинце. Единственная эффектная вещь в облике сержанта. Остальное все чистое и опрятное. Темные, отутюженные брюки со стрелками, черные матовые ботинки. Если не хватает ума, хотя бы выгляди как умный. Так ведь говорят? – Редко кто отмечает, который час.
– Правда?
– Человек, нашедший тело, обычно в состоянии шока. Он бежит за помощью.
Астрид пошевелилась.
– Ну, я думала, что это может оказаться важным.
– Думали? – Он снова стал писать.
Астрид заглянула посмотреть, что он пишет, но почерк оказался слишком мелким и путаным. Вопросы продолжались, и ко всем она была готова. Нет, она не видела никого рядом с ледником, и никто не выходил оттуда перед тем, как нашла тело. Нет, она ничего не трогала и не брала. Да, она сразу пошла докладывать Крессиде.
Юный полицейский захлопнул блокнот и встал.
– Есть еще вопрос. – Он поджал губы, словно удивился пришедшей мысли.
Серьезно? Все, кто смотрел детективы по телевизору, догадаются, что сейчас будет вопрос с подвохом. Астрид подумала, что Харпер смотрел детективов больше, чем многие другие.
– Вы знали умершего?
– Нет.
– Но вы были возле его магазина – «Девайн-Антик». Откуда вам известно, что покойный – Джеральд Девайн?
Косая тень церковного шпиля едва заметно сдвинулась к скамье. В воздухе похолодало.
– Местные сплетни. Быстро распространяются.
– Но его имя знаю только я, по обнаруженным на теле вещам. И я точно не сплетничал. – Харпер сжал руки в замок и подмигнул.
Астрид редко бывала так недовольна собой. Как она могла так ошибиться? Конечно, никто не мог знать, что это Девайн, если он не рылся в карманах покойника.
– Астрид, вы ничего не забыли мне сообщить?
– Я рассказала все, что знаю.
– Тогда я должен вам напомнить, что создавать помехи исследованию места преступления – это правонарушение.
– Значит, вот что вы думаете? Что это преступление, а не несчастный случай? – Она удержалась от того, чтобы подмигнуть в ответ.
– Это возможно. – Он потер подбородок. Еще один жест, который он явно оттачивал перед зеркалом. – Ну и зачем убивать дружелюбного владельца местного магазина?
– Ума не приложу.
– Вот-вот, – сказал он, – не приложите. – Он наклонился к ней. Стало заметно раздражение от бритья под подбородком. Дешевый станок. Наверное, перед выездом побрился в участке по-сухому. – Так почему бы вам не оставить расследование специалистам?
– Так и сделаю… А когда они приедут?
Он рассыпался короткими сдавленными смешками.
– Очень хорошо, правда, очень хорошо. – Он достал карточку из верхнего кармана. – Не забудьте, если вспомните что-то, что я должен знать… Смело звоните.
– Разумеется.
