и вдруг заинтересовалась другим вопросом: – Мне идет? – потребовала я ответа от эльфа, досадуя, что зеркала в этом сарае едва ли сыщешь, а от любопытства, меж тем, меня просто распирало.
– Как была человеком, так и осталась, – фыркнула эльф с пренебрежением, ставя поднос с едой на стол, отчего мне захотелось мужика послать куда-нибудь… главное, подальше. Впрочем, я тоже хороша: нашла у кого спрашивать! – Но маскировка не помешает, в этом ты права. Рад, что здравый смысл тебе не чужд, – кивнул он с намеком на похвалу, от которой мне захотелось показать ему средний палец.
Затем мы быстренько позавтракали довольно пресной и чрезмерно жирной едой, когда я поняла, что усталость никуда не делась, а затем отправились в дальнейший путь все на той же лошади.
Мой зад страдальчески сжался, желудок возмущенно заурчал, но деваться было некуда, потому, с помощью Рафа, я вновь забралась в седло, а когда мужчина разместился за моей спиной, нагло откинулась на него и вновь задремала, напоследок услышав смиренный и очень терпеливый вздох своего спутника.
А никто ему не обещал, что будет просто!
Глава 6
Как-то так вышло, что в этом мире я оказалась совершенно никчемной, в чем убеждалась даже сама по мере нашего путешествия с Рафом.
Вначале, когда нам еще довольно часто встречались на пути поселения, где я, пользуясь непонятно откуда у меня взявшейся мантией торговца из гильдии, могла продавать чудодейственные «элексирчики и микстурки», что обеспечивало нам с эльфом ночлег и пропитание. Тогда от меня была какая-никакая польза. Но чем дальше мы продвигались, тем более глухие провинции нам встречались, тем более страшные байки я слышала, и тем опаснее был путь, который из-за дальности поселений не патрулировался ни стражниками, ни авантюристами.
Потому я закономерно стала нервничать, помня, что единственный раз, когда применяла хоть какие-то боевые искусства, был за несколько секунд до моей смерти на Земле. Но кассового аппарата здесь было не сыскать, да и расплата за единственный удар меня не устраивала. А учитывая собственную беспомощность и беззащитность, я стала коситься на эльфа и недвусмысленно заманивать его в сторону оружейных лавок. К моему большому удивлению и возмущению, тот лишь пренебрежительно фыркал и коротко отвечал, что не опустится до низкокачественного оружия. Ох, и материлась я тогда, обзывая эльфа капризной принцесской, но тот и бровью не повел, лишь один раз произнеся тоном, от которого спорить мне внезапно перехотелось:
– Запомни, повторять не стану. Пока ты рядом со мной – защищу. Не веришь – тогда освободи меня здесь и сейчас, и ищи себе более надежного, в твоем понимании, защитника.
Сказать, что я поверила ему безоговорочно и тотчас же – значит слукавить. Но то самое чутье, которое не давало покоя моей пятой точке при нашей первой встрече с Рафом, завибрировало вновь и в этот раз. Потому поворчала для видимости, пригрозив, что он рискует не только моей головой, но и своей, ибо в случае неудачи я утащу эльфа в могилу за собой. Рафа моя угроза не проняла, а мне не оставалось ничего, кроме как смириться и довериться уверенному в своих силах мужчине, у которого из видимого оружия был лишь охотничий нож и колючий характер. Вторым обладала и я сама, но сомневалась, что монстры или бандиты будут покорно выслушивать матерные оскорбления, а после в обиде убегут восвояси.
Точно по иронии судьбы, в этот же день, вскоре после разговора о необходимости вооружения, нам преградили дорогу разбойники. Однако, не успела я произнести «Я же говорила» и поддаться отчаянию, как эльф ловко спрыгнул с лошади, материализуя в своей руке натуральный, мать его, меч, а после едва ли не играючи разоружил троих потрепанных жизнью разбойников и не менее виртуозно привязал всю неудачливую тройку к дереву их же веревкой.
Разобравшись с побитыми и морально униженными бандитами, Раф, не говоря ни слова, вновь вскочил в седло за моей спиной и пустил лошадь легкой рысью дальше по маршруту, словно ничего не произошло.
– Это что сейчас было? – спросила, когда я слегка отошла от впечатления, отмерла и посмотрела на невозмутимого эльфа через плечо.
– Мы оставили их недалеко от деревни. Их наверняка скоро обнаружат. Не пропадут… Если дикие животные не набредут раньше, – по-своему понял мой вопрос Раф.
– А? Чего? – растерялась я, не сразу сообразив, о чем он. – Я про меч, вообще-то. Ты где его все это время прятал? Что за фокусы?
– Это магическое оружие, привязанное к духовной энергии. Он появляется, когда я того пожелаю, – буднично отозвался эльф. – Отличная альтернатива ножнам. Не потеряешь, и не отнимут.
– Тогда почему ты его прежде не использовал, чтобы освободиться от рабства? – моргнула я удивленно.
– Я не могу ранить своего хозяина или защитить себя, если на то нет приказа, – все же показал часть своих эмоций эльф, цедя слова сквозь зубы, как постыдную правду своего существования.
– Прости, не знала, – непонятно почему смутилась я, словно сама была в том повинна. Впрочем, теперь я – буквально его хозяйка и жизнь эльфа зависит от меня. Одно мое неосторожное слово и его жизнь оборвется, а я даже не пойму причины. Лишь сейчас я в полной мере начала осознавать всю ответственность взятой на себя роли. Хотела я такое бремя для себя? Нет. Могу поступить иначе и освободить его? Могу. Но не буду, так как я не сомневалась, что он оставит меня в тот же миг, как обретет свободу. И я даже не смогу его в этом упрекнуть.
Лицемерно? Наверняка, но ситуация вынуждает.
Так мы пропутешествовали еще два дня. И с каждым днем я ощущала себя все хуже. Причин для этого, вроде бы не было, но в груди жутко давило без видимых причин, а я… перестала спать. Единственным исключением становилось то время, что я проводила в седле. Откинувшись на эльфа под мерное покачивание, меня уносило в неспокойный и прерывистый сон почти моментально. К сожалению, такая передышка не давала никакого толку и сильно замедляла наше путешествие, потому что из-за моих отключек, Раф не мог быстро ехать.
Сколько ни старалась я тайком излечить себя, но легче не становилось. Мое состояние заметил даже эльф, который то и дело гнал меня спать, хотя самому ему это, казалось, было и не нужно. Напротив, по мере того, как мне становилось хуже,
