и при своей жизни увидеть обе эти магистрали, проехав по ним из конца в конец.
Прокат рельсов уже был налажен на двух казённых и одном частом заводе на Урале.Для изготовления паровозов недавно был заложен большой завод в Перми. Денег на его устройство, правда, было немного, но я очень надеялся на репарации от бывших прусских земель. Кстати, заодно был заложен механический завод в Воткинске, чьей продукцией должны стать станки и современнейшее буровое оборудование, а также большой оружейный завод в Ижевске. С последним пунктом, кстати, очень многие были несогласны, предлагая вместо новых заводов расширять старые — в Сестрорецке и Туле. Несомненно, в этом был свой резон — когда имеется уже действующее производство со сложившимися, отработанными производственными цепочками, с технологиями и специалистами, расширить его намного проще, чем создавать что-то новое с нуля в чистом поле. Но здесь я опять же с хроноаборигенами не согласился.
Во-первых, я прекрасно помнил про такую вещь как авиация. Хотя бы часть военных производств следа было вывести в те края, где их даже в далёкой перспективе не сможет достать стратегическая авиация неприятеля. Когда-нибудь, вероятно, туда же — вглубь страны — придётся переносить и столицу.
А во-вторых, как я успел убедиться, долгие оружейные традиции имеют и свои недостатки. Производство оружия в Туле зародилось ещё при Иване Грозном, и с тех пор там сложились не промышленные, а скорее ремесленнические традиции. Уже веками очень большую долю вооружений в Туле производили кустари, из-за чего здесь сложились свои традиции, свой менталитет; совершенно несовместимый с крупномасштабным, часто автоматизированным промышленным производством, что должно было появиться уже в недалёком будущем. Всё это заставляло меня задуматься о необходимости дублировать важнейшие военные производства на востоке нашей страны.
Однако вернёмся к транспортному плану господина Модераха. Он в числе прочего включал в себя и план нового подрыва днепровских порогов. Попытки проделать в порогах надёжный фарватер предпринимались еще Потёмкиным, однако успехом они не увенчались. Как только появился динамит, мы повторили попытки, и теперь плоскодонные баржи более-менее успешно проходят по всему протяжению русла этой длинной, столь многое значащей в истории моего народа реки.Однако сейчас появилось новое чудо-юдо: пароходы «река-море», способные взять зерно под Кременчугом и доставить его в Севастополь, Варну или Галац. Для них желательно было расширить и углубить существующие проходы; и вот министр представил свои на сей счёт соображения.
Однако у меня было своё видение будущего этой водной артерии, намного превосходящее по широте и охвату представления «хроноаборигенов»!
— Всё это хорошо, что вы подготовили, Карл Фёдорович! Действительно, судоходство по Днепру надобно развивать. Однако же, давайте рассмотрим иной вариант: а что, если пороги не ломать, а использовать? Ведь нам нужен мост через Днепр, — он понадобится для прохода через него железной дороги; может быть, стоит насыпать дамбу через крайний порог, и, подняв уровень воды, просто утопить все мели и узости, что находятся выше по течению?
От неожиданности и смелости такой идеи Карл Фёдорович поначалу не нашёлся даже, что и ответить.
— Вашше Величествоф, но этто то же что стрелятт из пушка по воробьям! — наконец произнёс он.
— Стрелять из пушки по воробьям иногда полезно. От громкого резкого звука целая стая их может упасть замертво! Это много удобнее и быстрее, чем гоняться за этакой мелюзгой поодиночке… Всё завит от масштаба! Вы принесли мне хорошие планы развития нашей транспортной системы, но надобно их проработать с иными ведомствами. Мы ведь не зря создали Главный заводской и промышленный штаб. Необходимо согласовать планы развития нашей страны во всех его проявлениях и взаимосвязях, предусмотреть даже то, что сейчас кажется невозможным. Мост через Днепр — это уже ближайшее будущее; так отчего нам не сделать плотину, способную разом утопить все пороги, напоить степи, дать мощности заводам, и, самое главное — соединить берега неразрывно-прочной связью?
— Фы прафвы, Ваше величестоф! — чопорно ответил Модерах. — Но запрос в министрерств очень долго рассматривает мой коллег…
— Да, вы правы, волокита — это такой болото, в котором могут умереть любые самые благие начинания. Мы устроим так: во-первых присвоим этому проекту наивысший административный приоритет, чтобы все документы на сей счёт рассматривали незамедлительным образом. Я сам буду его контролировать…
— Простит меня, Ваше Величестоф, но как вы контролироватт…. Это относится к гражданский управлений!
Ччёёрртт! Я опять забыл: по новой Конституции это дело, как и почти все остальные сферы государственного управления, находится в ведении канцлера. А у меня останутся только внешняя политика и военные дела…
— Ничего — тут же нашёлся я. — Транспортная система государства так или иначе касается до нужд военного управления: ведь переброска войск есть наиважнейшее дело, относящееся к безопасности государства. Так что, Карл Фёдорович, я вполне смогу курировать эти вопросы по своей линии…
Тем не менее, после некоторых подсчётов выяснилось, что увы, ввиду военных расходов железную дорогу Петербург-Москва тоже приходится отложить.Вообще, после укладки железной дороги до озера Эльтон, завершившейся аккурат в прошлом году, и окончания постройки большей части межзаводских железных дорог на Урале я собирался сразу же начинать постройку дороги Петербург-Москва. Уже были накоплены известный опыт работы, созданы соответствующие механизмы: паровые дробилки для балластного щебня, паровой гусеничный бульдозер, паровой каток, и даже шли уже работы по созданию парового экскаватора. Мне очень хотелось, чтобы строительные бригады, получившие такой ценный опыт, не распускались, а сразу же были брошены на строительство новой дороги. Неизвестно, удастся ли потом собрать этих людей в одну команду! Однако расходы обещали быть запредельными, и от постройки дороги Петербург-Москва пришлось пока отказаться.
— Попробуйте найти заказ в Англии! — предложил я Модераху — Пусть наши подрядчики пока сделают какие-то пути за счёт иностранцев, а когда у нас вновь появятся средства, возобновим строительство.
В любом случае это лучше, чем простаивать без дела. А как только закончится война, мы немедленно возобновим строительство…
Впрочем, уже на следующий день поступили сведения, что Пётр Алексеевич Толстой, наш новый посол в Лондоне, преуспел в переговорах с Сент-Джеймсским двором. Ему удалось договориться на 40 миллионов фунтов военной субсидии в текущем году, и по 12 миллионов на каждый последующий год, если в ближайшее время нам не удастся добиться победы. Эта сумма, в рублях составлявшая почти 340 миллионов, равнялась трём нашим годовым бюджетам, и в значительной степени должна была поправить наши дела.
Глава 8
Донесение наместника Тихоокеанского края Николая Резанова
Довожу до сведения
