class="p1">Кир стоит у окна весь мрачный и задумчивый, как будто у него этот Новый Год украли. При чем судя по широкой улыбке Ксени, сделала это именно она. Сияет, точно гирлянда на новогодней елке.
Чего у них уже стряслось? Не поделили диван?
— Что-то случилось? — интересуюсь, стараясь звучать нейтрально.
Кир оборачивается, бросает короткий взгляд на Ксеню, которая довольна как кот сытый сметаной, и молчит.
— Ничего. Просто некоторые… — он обрывает на полуслове, явно не желая говорить.
— Некоторые что? — поддеваю, но не получаю ответа.
Ксеня лишь пожимает плечами, все так же улыбаясь. Видимо, пока никто ничего объяснять не хочет. Ладно.
Я собираюсь пройти на кухню, чтобы налить себе воды, как вдруг сверху раздается громкий женский визг:
— Ах ты, овца!
Замираю. И, кажется, не только я. В гостиной мгновенно становится тихо, будто кто-то выключил звук. Мы втроем между собой переглядываемся.
Мать моя женщина! Кто это? Что это вообще было?
— Это что за… — начинает Кир, но не успевает договорить.
Снова слышится крик, на этот раз сопровождаемый звуком чего-то падающего.
— Наверх! — командует Кир.
Мы все разом ломимся на второй этаж, даже не особо понимая, куда и зачем.
Я бегу последняя. Если Громила напал на Аленку, то он подтвердит народную мудрость: чем больше шкаф — тем громче он падает. Со второго этажа.
Правда, голос на Аленин совсем не похож…
Залетаю в комнату и первое, что вижу, — это Андрей, крепко держащий за локти какую-то взбешенную девицу. Она извивается, пытается вырваться, ногтями тянется к ошарашенной Алене, которая жмется к стене в одном лифчике и колготках. Громила стоит в стороне, виновато потупив взгляд, точно нашкодивший ребенок.
Я дико извиняюсь, а она откуда здесь взялась? Посреди Тайги. Утром первого января. С небес на голову свалилась?
— Богдан! Ты! Последний! Козел! — визжит, пытаясь снова дернуться вперед. — Мы только расстались, а ты уже нашел себе… подстилку!
— Да остынь ты уже, — спокойно бросает Андрей, удерживая бешеную кошку так, чтобы она не ранила никого своими когтями. — Хватит истерить, Лена.
— Это не твое дело! — огрызается она, продолжая метаться. — Отпусти меня! Я ей сейчас… Все патлы повыдираю! Чтобы знала как с чужими мужиками спать!
— Ты ей ничего не сделаешь, — твердым голосом чеканит Андрей. — А то я тебя успокою.
Алена сбивчиво пытается оправдаться:
— Мы… мы не спали вместе! Я даже не знаю, как он здесь оказался…
— Ага, и случайно в одну кровать легли?! — визжит эта Лена, сверкая глазами. — Больше вы ничего случайно не сделали? У меня что, на лбу написано «лохушка», а?
Я вижу, как Алена сжимается еще сильнее. На лице страх и растерянность. Даже мне становится за подругу не по себе, хотя все это далеко не моя драма.
Тут Богдан резко поднимает голову. Его лицо суровое, а голос звучит, как команда:
— Лена, угомонись!
Ух ты, неужели совесть нашел?
Девушка замирает, ошеломленно глядя на него.
— Мы расстались, — чеканит, глядя ей прямо в глаза. — Какого хрена ты сюда заявилась и качаешь права?
Девушка моргает, будто не веря своим ушам.
— Значит, расстались? — шипит она, точно гадюка. — А сюда ты зачем поехал? С девочками знакомиться, да?
— Не твое дело, — коротко отвечает Богдан.
Андрей тем временем молча выпускает Лену из своих рук. Пока бывшие что-то снова выясняют, он подходит к Алене и аккуратно накидывает на ее плечи плед.
— Шоу окончено, — авторитетно изрекает. — Все выяснения отношений вне этого дома.
Громила кивает головой, как будто понял. Андрей выводит из комнаты все еще шокированную Алену. Я между тем подбираю ее костюм. А Ксеня же…
— Слушай, истеричка, лучше за своим кобелем следи! Где наша Аленка и этот конь педальный? К приличной девушке в постель залез, а сам с бывшей разобраться не может. Олень.
Собственно, на этой ноте мы выходим из комнаты и спускаемся вниз. Я отдаю вещи Алене и она идет в уборную одеваться. Утречко первого января явно не задалось.
Глава 23. По домам. Без обид и сожалений. Ну почти..
Снежана
Атмосфера вчерашнего волшебства уже развеялась. И какими бы не были веселыми, совершенно сумасшедшими и чудными вчерашние события — сегодня мы снова незнакомые между собой люди.
Ну, или почти.
Оставаться здесь не вариант. Меня уже, должно быть, пол дачного поселка обыскалось. Вчера я попросила соседку натопить Аленин и пропала… Согласитесь, некрасиво. Да и оставаться в этом доме мы вечно не можем, а потому я заявляю:
— Мне кровь из носу надо на дачу.
— А мне завтра на работу, — кивает Ксеня, устало опираясь на спинку кресла. — До города несколько часов ехать.
— Где можно найти этот ваш трактор? — спрашиваю, уже, честно говоря, готовая и до Африки дойти, чтобы отсюда выбраться.
Какой-то бермудский, блин, треугольник!
Андрей задумчиво чешет бороду. Очевидно, что сегодня праздника не сложится. Да и разве он не получил свое? Мы теперь для этих парней балласт. Не первый день живу. Знаю этих мужиков.
— Разделимся, — изрекает решительно Андрей, выпрямляясь. Его голос звучит уверено, будто спорить с ним даже в голову не придет. — Кир отвезет Алену с Ксюшей в город, а я Снежку на дачу.
Я прищуриваюсь, глядя на этого хитросделанного, и возмущенно надуваю щеки:
— А «Хюндай»?
— Привезу я тебе твой «Хюндай», Снегурка, не переживай, — с ухмылкой отвечает Андрей, лукаво подмигивая.
И вроде как бы хочется поспорить. Святое ж дело! Однако умом понимаю, что это лучший вариант. Найти трактор, а главное трезвого тракториста первого января — задачка со звездочкой. Да и девочки не могут со мной тут торчать. Своих дел полно.
Кир стоит у стены, мрачно сверлит глазами Ксеню. Его угрюмое выражение лица ясно дает понять, что перспектива провести с ней несколько часов в дороге ему совсем не по душе. Но, стиснув зубы, выдает:
— Ладно, в город так в город.
Ксеня, заметив его взгляд, усмехается, но молчит. Слишком уж усталый вид у всех, чтобы разводить перепалки.
Из ванной выходит Алена. Глаза красные и на мокром месте. Все-таки она у нас душа ранимая. Все принимает близко к сердцу. Подруга уже одета. Отлично, больше нас ничего в этом логове не задерживает!
— Что
