Talking Heads Когда мы добрались до Эврики, очередного небольшого городка, уже начало темнеть. Мы не стали останавливаться на ужин: отчасти из-за того, что там, кажется, и негде было останавливаться, но в основном потому, что Роджер как будто хотел преодолеть шоссе № 50 как можно быстрее. Мы закупили еще больше вкусностей в очередном магазинчике на заправке, причем я добавила в корзину несколько батончиков с мюсли и микс из орехов и сухофруктов, решив, что нам нужно что-то, более похожее на настоящую еду, чем, например, чипсы.
Когда мы снова выехали на шоссе, на горизонте уже появилась розовая полоска заката, которая постепенно разрослась во все небо. Тень от машины простиралась далеко вперед. Я откинула голову и погрузилась в созерцание заката.
– Эми, – позвал Роджер. Я взглянула на него и заметила, что он возится с разнообразными кнопками и переключателями вокруг руля. – Не пойму, в чем дело: прошлой ночью фары включились автоматически. Может, я отключил?
Он был прав: теперь уже достаточно стемнело, так что фары должны были включиться.
– Давай посмотрю, – сказала я и наклонилась к рулю, но тут же поняла, что пристегнутой мне не дотянуться. Я отстегнула ремень и наклонилась в сторону Роджера, при этом оказавшись от него совсем близко.
– Хм, – я посмотрела на кнопки справа от руля, но управления фарами там нигде не было. – Наверное, они с твоей стороны, – сказала я.
– Да? – спросил он, посмотрев вниз, из-за чего машина слегка вильнула.
– Ага, – я глубоко вздохнула и перегнулась через него, изо всех сил стараясь смотреть прямо, понимая, что, если я поверну голову, мы окажемся так близко друг к другу, будто собираемся поцеловаться. Переключатели фар обнаружились слева от руля.
– Сейчас, – сказала я, вытянула руку, тщательно избегая прикосновения, и повернула переключатель в положение автоматического управления. Фары ожили немедленно, и два пятна света загорелись на темной дороге. Я села нормально и пристегнулась, чувствуя, что мое сердце бьется быстрей обычного.
– Спасибо, – сказал Роджер и включил дальний свет. Дорога освещалась только нашими фарами, но темнота вокруг не была кромешной, потому что над нами в безграничном чистом небе ярко светила огромная луна. А звезды казались даже красивее, чем в Йосемити, потому что здесь их было как будто больше, и само небо выглядело необычайно просторным. Роджер просунул руку за сиденье в поисках рюкзака. Тогда я повернулась и протянула ему его.
– Это ищешь? – спросила я.
– Спасибо, – сказал он. – Не достанешь мне очки? Они в коричневом футляре.
Я расстегнула рюкзак и заглянула внутрь, жалея о том, что здесь недостаточно светло, чтобы разглядеть содержимое. Тем не менее коричневый футляр нашелся. Открыв его, я протянула очки Роджеру.
Он надел их и тут же немного застенчиво поправил.
– Я надеваю их, только когда оказываюсь за рулем ночью. Ну и когда смотрю кино. В общем, если нужно глядеть в темноте на что-то вдалеке.
– Симпатичные, – произнесла я, изучая его новый облик. Очки действительно выглядели мило – в них он казался чуточку чудаковатым и уже не таким совершенным.
– Я похож на замещающего учителя математики, – сказал он с сожалением. – Некоторые так говорят, – добавил он, немного помолчав.
– Но на по-настоящему классного учителя математики, – сказала я и была вознаграждена еще одной внезапной ослепительной улыбкой.
