Что еще я могла сделать? Она была моей лучшей подругой, ая перестала быть актрисой и играть роли…
*****
— Значит, ты больше не боишься Черепа? — спросила я, повернувшись к подруге.
— Нет. Да и вообще я боялась его, лишь потому что он такой большой. Ты же знаешь, большие люди меня пугают. А на самом деле он классный, — она сделала паузу, а потом сказала: —Я рада, что вы с Данилом помирились.
Я широко улыбнулась, разделяя ее радость.
— Я тоже, — ответила я, а затем начала серьезным тоном: — Но если я еще раз услышу, что ты делаешь на нас ставки…
— Да-да, я всё поняла, — перебила меня Уля на полуслове и с довольной улыбкой добавила: —Ему очень повезло с тобой.
Я посмотрела на кольца на своих пальцах и снова улыбнулась.
Ему повезло. Но не так сильно, как мне с ним.
“Ты мне нравишься, Таня. И я хочу быть твоим другом.”
Нам было по восемь лет, когда он сказал мне эти слова.
Кто бы мог тогда подумать, что он станет чем-то большим для меня, чем просто другом.
Кто знал, что он так много сделает для меня.
Он вдохнул в меня жизнь.
Он помог мне воплотить мои мечты.
Он дал мне смелость стать свободной.
Он любил меня даже в те моменты, когда это было невозможно.
Благодаря ему у меня наконец-то былобудущее, о котором я мечтала.
Благодаря ему у меня будетсамое счастливое будущее.
Все эти страдания однозначно стоили того, чтобы добиться нашего “долго и счастливо”. Я была в этом уверена.
Эпилог
Любовь — самая мощная целительная сила в мире. Ничто не может проникнуть так глубоко, как любовь — она излечивает не только тело, не только ум, но и душу.
POV Таня
— Да-а-а… — простонала я, бурно кончая. Каждый сантиметр моего тела напрягся, когда блаженство разлилось во моим венам.
Данил поднял голову, отрываясь от моих широко разведенных бедер и облизывая блестящие от моей смазки губы, и это зрелище вызвало во мне еще одну сильную дрожь.
Его пальцы мягко разжали мои одеревеневшие пальцы, крепко вцепившиеся в его волосы, и он с низким смехом пополз вверх по моему телу, облизывая и пробуя меня на вкус. Медленно, размеренно, не торопясь, пока мои руки двигались по его спине, царапая от нетерпения кожу. Дыхание становилось все более быстрым, тяжелым, загнанным.
Когда его большой палец провел по моему соску, из горла вырвался стон, руки вновь зарылись в его волосы, а ноги крепко обхватили его тело, теснее прижимая к себе. Затем его большой палец сменился горячим языком, отчего моя спина выгнулась дугой, а дыхание застряло где-то в горле.
Его рука скользнула вниз по моему телу, приближаясь к пульсирующей развилке моих ног, а проворные пальцы без заминки скользнули внутрь. Я задохнулась, поддавшись бедрами навстречу его руке, когда его пальцы начали двигаться внутри меня.
— Данил, — на выдохе прошептала я. — Подожди…
Его рот нашел мой, требовательным поцелуем заставив меня замолчать, но он не думал останавливаться, проигнорировав мои слова. Он, напротив, ускорился, заставив меня извиваться под его рукой.
— Подожди, — прохрипела я, уклоняясь от его губ. — Я хочу тебя. Тебя, а не твои пальцы…
И снова его рука ускорилась, и, хотя мне было невероятно хорошо, мне нужно было, чтобы он был внутри меня.
Прямо сейчас и не минутой позже.
— Дани-и-ил, — взмолилась я, борясь с подступающими эмоциями.
Он отпустил мои губы и отстранился с нахальной ухмылкой.
— Сначала скажи, что любишь меня.
— Ты издеваешься надо мной? — пробормотала я сквозь стиснутые зубы.
— Нет, я просто люблю тебя.
Боже, ну что за человек? Может, и не хулиган, но точно парень с хулиганским нравом и улыбкой.
Моя голова откинулась назад, а руки обхватили его широкие плечи. Я утонула в омуте его зеленых глаз, излучающем нежность, страсть и абсолютную любовь.
— Я люблю тебя, — прошептала я, погладив его по щеке.
И только эти слова сорвались с моего языка, как он шире раздвинул мои ноги и разместился меж них. Его губы накрыли мои в умопомрачительном поцелуе в тот самый миг, когда он одним толчком до упора вошел в меня, заполняя собой до отказа и вырывая из горла томный стон.
И это было невероятно.
— Блять, — прорычал он, задвигавшись совсем не медленно, а, напротив, быстро, горячо и жестко, заставляя мое тело чувственно содрогаться от его толчков.
Электрический разряд пробежался ко венам, отчего я еще сильнее прижала Данила к себе.
Невероятно, как наши тела сочетались друг с другом. Как будто мы были созданы друг для друга…
И всё, о чем я могла думать, пока он с каждым толчком двигался всё быстрее и сильнее, пока он обжигал мою кожу тяжелым дыханием и доставлял мне неземное удовольствие, — так это то, что он был мой.
Мой…
Мой и только мой.
Пальцы на ногах поджались в преддверии стремительно накрывающего оргазма, спина выгнулась дугой. Его губы прижались к моей шее, накрыв беснующуюся венку, отчего оргазм стал еще ярче, если это вообще было возможно.
Данил растягивал мое удовольствие, но как только последние его отголоски проиграли, он принялся за свой. Несколько жестких толчков, гортанный стон и Данил достиг своего оргазма.
А потом он и вовсе рухнул на меня всем своим весом.
И я приняла Данила в свои объятья, слушая его сбитое дыхание и не желая, чтобы этот момент закончился.
Никогда.
Оторвавшись от моей шеи, Данил оперся на локоть и посмотрел на меня счастливыми глазами, сытым взглядом.
— Моя Принцесса, — прошептал он с пьяной улыбкой.
— Ты тяжелый, — прошептала я в ответ и он тут же скатился с меня.
Устроившись на спине, он притянул меня к себе и, прижав к груди, укрыл нас одеялом. Его грудь была настолько горячей, что это тепло подействовало на меня усыпляющим образом. Сквозь закрывающиеся глаза я смотрела на окно, через которое в комнату попадал лунный свет, освещающий довольное лицо Данила. Как же мне всё-таки повезло с ним…
Когда мы с Глебом полетели в Японию, то еще в самолете поговорили о Даниле и о том, какие изменения в связи с этими отношениями коснутся нашей семьи и семейного дела. Глеб сказал, что самолично позаботится о разрыве моей помолвки с Ильей, и заверил, что с этим не будет никаких проблем. Я знала, что так и будет. Потому что безоговорочно доверяла своему брату, всегда действующему исключительно в интересах моего блага. Теперь я была в этом уверена,
