кричу, бешено вращая глазами в поисках защиты.
Первое, что попалось на глаза — длинная ветка, которую я тут же схватила в руки.
— Эй, ты чего это удумала? — настороженно поинтересовался кот, смешно начав пятиться своим толстым задом назад.
— Ты… ты кто такой? — заикаясь, поинтересовалась я, держа ветку наизготовку. Ну, хоть орать перестала, что уже хорошо.
— Ростислав Великолепный. — Представился кот, продолжая пятиться и прижимать ушки к голове.
— Чего? — недоуменно переспросила я, нахмурившись.
— Еще и тупая, — удрученно покачал этот котяра головой.
— Кто тупая? — ощерилась я, тут же приняв весьма воинственный вид.
Странно, никогда за собой раньше такого не замечала. Всегда и в любой ситуации оставалась спокойной и рассудительной, в конфликты не вступала, как и в споры, а тут… да я же готова была эту ветку в ход пустить…
— Ну уж точно не я, — хмыкнул кот, настороженно глядя на меня, но уже перестав пятиться своим пухлым задом.
— Я тебе сейчас покажу тупую, — пригрозила ему, начав наступать. — У меня, между прочим, одни четверки и пятерки в школе! Ни оной тройки.
И так я это произнесла, что даже гордо выпятила грудь и задрала подбородок кверху.
— Пф, — фыркнул кот, закатывая кверху свои большие зеленые глазище, — тоже мне, умняшка нашлась.
И вот тут-то меня и осенило!
— Слушай, Ростик, — съерничала я, — какого фига? Ты же ведь не настоящий! — и так я довольно хмыкнула, что даже на душе легче стало. — Так что, котик, тут два варианта: либо ты мне снишься, либо у меня после падения начались конкретные глюки, — заключила я, откидывая ветку от себя подальше. Не, ну а чего бояться-то, если все не всамделишно? Верно, не нужно!
— Э-э-э, — протянул кот, смешно округлив глаза и приоткрыв клыкастенькую пасть с большущим розовым языком-лопатой.
— Вот то-то и оно! — хмыкнула я. — Ну что, раз уж это все мое воображение, то можно и поразвлекаться! Кстати, а что это за место такое необычное?
Я огляделась по сторонам, отмечая то, как постаралась моя фантазия. Лес, посреди которого расположилась большая поляна, усеянная различными цветами; неподалеку старенький домик с покосившимся крылечком, накренившейся трубой и прохудившейся крышей.
На козырьке крыши, нахохлившись, прикорнул филин.
«Красивый», — подумала я, делая шаг в сторону этого домика.
— Слушай, Ростик, — обратилась к этому толстозадому коту, — вот скажи мне, почему, если это мои глюки, то тут все так, как моя фантазия точно никогда бы не на придумывала?
— Да потому, что это не плод твоих воображений, о, невоспитанная особа! Ты попала в другой мир…
— Да? — удивленно переспросила я, вскидывая брови вверх. — Н-да уж, чего только подсознание не выдает. Бред, конечно, но о-о-очень интересный!
— Да не бред это! — взвизгнул кот, ощерившись. — Ты — потомственная ведьма, Настасья, уже в девятьсот девяносто восьмом поколении! И перенесло тебя сюда лишь потому, что твоя магия родом из этих мест!
— Э-э, — подзависла я, недоуменно глядя на кота. — Ничего не поняла. Какая еще, на фиг, ведьма?
— Самая что ни на есть обыкновенная, — фыркнул Великолепный, поворачиваясь ко мне спиной, и, шевеля пухлым задом с шикарным пушистым хвостом, направился в сторону избушка, оставив меня стоять посреди поляны с раскрытым от удивления ртом.
— Ну, — обернулся котейка, тяжело вздыхая, — чего встала, горемычная? Пошли, буду тебе владения потомственные показывать.
Я же, усердно обдумывая его слова, даже ни на миллиметр не сдвинулась с места, продолжая пялиться на огромного жирного кота, смешно виляющего мохнатым задом и гордо вскинув усатую мордашку вверх.
Я усмехнулась: такой милашка! Надо его как следует потискать!
И это стало моей первоочередной задачей. В конце то концов, это же мои глюки, а не его, значит я и только я решаю, что мне с ними делать дальше!
Почесала руки, предвкушающее улыбнувшись. Ох, Ростислав Великолепный, держись! Наська Соловьева выходит на тропу ми-ми-мишности и потискивания!
Знал бы Ростик, что его ждет дальше, то со всех лап бы несся куда подальше, а не вышагивал, гордо задрав голову, в сторону покосившейся избушки…
Глава 3
— И так, Настасья, — начал менторским голосом вещать этот пушистый комок шерсти с длинными усами и пышным хвостом, точно у Мейн-куна, — эта избушка будет служить тебе домом. Да, с вижу она, конечно, не очень… — скривил мордочку Ростик, из-за чего я невольно улыбнулась, поглядывая на него с захватническим умыслом — хочу ПО-ТИС-КАТЬ!!! Мое!
— Настасья, а чего это ты удумала, а? — подозрительно сощурив свои глазки, настороженно поинтересовался он.
— Хо-чу! — вдохнула я, протягивая свои руки к нему.
— Настасья… Наста… Настя! — заикаясь и снова пятясь задом к домику, заверещал Ростик.
— А ну, иди сюда, морда твоя лохматая! — взвизгнула я, бросившись за котом, чтобы схватить его и как следует потискать.
Ростик же, не будь дураком, изловчившись в последний момент, дал от меня деру, при чем с такой пробуксовкой, что даже пыль поднял! Вот честно, такого зрелища я не ожидала…
Вы когда-нибудь видели огромного кота, кило, этак, на пятнадцать, а то и того больше, улепетывающего со скоростью торпеды? Только у этой «торпеды» пузо во все стороны колышется и пухлый зад все время перетягивает назад, мешая бежать. Но Ростик-то, похоже, упертый, все равно бежит, сверкая пятками с розовыми подушечками…
Не, ну как улепетывает… Он, конечно бежит… ага, да вот только это ведь он думает, что бежит стремительно и простой человечке его никогда не догнать, вот только правда заключалась в том, что догнать его не составит особого труда, так, придется лишь чуть-чуть ускорить шаг.
Усмехнулась и про себя добавила: «Да уж, Великолепный, отожрал ты себе пузо и зад так, что даже убежать не можешь! Вот как только поймаю и вдоволь натискаю, сразу же посажу на строжайшую диету!»
Кот же тем временем, запыхаясь, умоляюще кричал:
— Оду… одумай…ся смертная! Ты… ты чего удумала? Пой… поймать само…го Рости… Ростисла..ва Ве.. великолепного?
— Пф, — выдала я, ухмыляясь и спокойно идя позади пушистика, — а чего тебя ловить, вот сейчас устанешь «лететь, аки ракета», — съехидничала я, — сам мне и сдашься. Мне даже напрягаться не придется.
— А вот шишь тебе,
