вцеплялась в его руку еще крепче.
«Нужно будет посоветовать ей открыть Хьюго свои чувства, — подумала Майя, — интерес Биби к этому парню становится уж слишком очевидным, и если он не дурак, то и так уже все понял»
— Кстати, слышали новость? — Вдруг воскликнула Биби, отпустив рукав Хьюго.
— Про падёж скота на ферме у Бильке? — Спросил Хьюго, ухмыльнувшись. — Вчера посетители бара обсуждали слухи об этом.
— Все намного хуже. — Она понизила голос. — Отец сказал, там произошла настоящая бойня. Полиция обнаружила мертвыми всю семью Бильке: старого Олафа, бабку Элисбет и их дочь Марну. Их тела были разорваны и обескровлены. Как и семь голов скота — к слову, в коровнике было намного чище, чем в доме, и над коровами глумились меньше, чем над Бильке.
— Марна Бильке… разве это не та журналистка, которая собирала информацию обо всем аномальном, что творится в Гримдале? — Нахмурилась Майя.
— Старая дева Бильке, да, это она. — Кивнул Хьюго.
— Вы меня не слышите? — Вытаращилась на них Биби. — Я сказала: обескровлены! Разорваны на части!
— Это ужасно. — Покачала головой Майя. — Никто не заслуживает такой страшной смерти…
— Подожди. — Уставился на Биби Хьюго. — Ты хочешь сказать…
— Да! — Воскликнула Бригитта, затем оглядела подъездную дорожку и понизила голос до шепота. — Вряд ли среди подозреваемых числятся вампиры, но слухи уже расползаются по городу, и их не остановить. Люди с охотой верят во все жуткое и необъяснимое.
— Вампиры? — На губах Хьюго заиграла легкая ухмылка. — Серьезно?
— Говорят, их больше не осталось. — Прошептала Майя, кутаясь в воротник и настороженно озираясь. — Последнего прикончили в прошлом году в Реннвинде. — Она пожала плечами. — По словам отца это обсуждалось на Совете.
— Тогда кто выкачал из них всю кровь? — Прищурилась Биби.
— Чупакабра? — С серьезным видом спросил Хьюго и, не выдержав, расхохотался.
— Пошел ты. — С улыбкой отмахнулась она.
И они направились к школе.
— Бедные коровы! Зачем убивать их, если ты пришел расправиться с Бильке? — Не унималась Бригитта.
— Может, это был дикий зверь? — Пожала плечами Майя. — Мне кажется, ты зациклилась на всем сверхъестественном.
— После того, как вы открыли мне правду о вас, по-другому уже не получается. — Сказала Биби, стараясь не отставать от друзей.
— К сожалению или к счастью, я — просто девушка, а Хьюго — просто парень. Мы — белые вороны скрытого мира.
— Все может поменяться в любую минуту. — Напомнил Хьюго, скользнув по Майе сочувствующим взглядом.
— Ты лучше других знаешь, как бы мне этого не хотелось. — Ответила она.
* * *
— Доктор Хаберг, пришли результаты вчерашних исследований. — Вместо приветствия обратилась к нему ассистентка — милая девушка по имени Ребека.
— Направьте в лабораторию, я посмотрю. — Выдавив улыбку, он толкнул дверь в кабинет.
Поставив на стол пакет с сэндвичами и два стакана кофе, доктор быстро избавился от верхней одежды, надел белый халат и пристегнул к кармашку бейдж со своим именем. Затем, снова подхватив пакет и стаканы с кофе, он поспешил к лифту.
— Я вниз, к Томасу. — Бросил Хассе, не глядя на ассистентку.
Ему не терпелось увидеть труп, о котором говорил приятель. К слову, завтрак он захватил, чтобы задобрить его — после ночной смены Томас бывал усталым и оттого нудным. В отличие от сменщика он никогда не спал на рабочем месте, зато ел с удовольствием: вид мертвых тел не отбивал у Томаса аппетит.
Доктор Хаберг спустился на служебном лифте. В коридорах нижнего этажа было прохладно и не особо светло, одна из лампочек на потолке мигала в рваном ритме. Запах стоял специфический — слегка кисловатый и пронзительный, у Хассе он ассоциировался со смертью и разложением. Мужчина сделал глубокий вдох и выдохнул: он знал, в служебных помещениях будет пахнуть совсем по-другому. Хуже, намного хуже.
— Хассе! — Радостно поприветствовал его Томас.
В нос ударил запах хлора, смешанный со спиртом и формалином.
— Привет, дружище. — Хаберг мазнул взглядом по каталкам, на которых в ряд располагались тела в пластиковых мешках и подошел к приятелю.
— Спасибо за кофе. — Томас снял перчатки, швырнул их в ведро и направился к раковине. — Что бы я без тебя делал.
— Я жутко заинтригован твоим чудо-трупом, поэтому мчал сюда со всех ног. — Неуклюже улыбнулся Хассе.
— Идем. — Томас взял у него стакан и повел за собой в соседнее помещение. — Его привезли на рассвете. Полицейские сказали, труп был найден на пустыре за кладбищем.
Они прошли через помещение для вскрытия, где пахло мясом разной степени разложения, гноем и, кажется, рвотой и оказались в отсеке с множеством отдельных морозильных камер.
— Это здесь. — Сделав глоток горячего кофе, улыбнулся Томас.
На крышке камеры белел ярлык с именем, указанием пола и даты поступления в учреждение. «П. Тунберг» — значилось на нем.
— Вот наш красавчик. — Сказал он, выдвигая из нужного отсека холодильника полку. Заскрежетал металл. — Громкое дело, поэтому опознали его сразу. И с причиной смерти тут все ясно, как белый день, заключение подписал мой сменщик еще четыре дня назад. — Томас указал на рану в области сердца, имевшую характерные признаки воздействия времени. — Но вот это… — Он уставился на разрезы, тянущиеся через все тело, причиненные явно посмертно и небрежно зашитые. — Никлас Йенсен выпотрошил его, как следует, и от мысли, что снова нужно будет там копаться, меня клонит в сон. Но полицейских интересует, успели ли произвести какие-то манипуляции с трупом, или он в том же состоянии, в каком покинул морг два дня назад.
Мужчину, который лежал на металлической полке камеры, доктор Хаберг уже видел прежде — и при жизни, и мертвым. Его звали Петтер Тунберг.
— А мне больше всего не нравится другое, — усмехнулся Томас, выхватывая сэндвич из пакета, принесенного Хассе, и откусывая здоровенный кусок. — Какого черта он остается теплым при отсутствии дыхания, сердцебиения и других жизненных показателей?
— Я видел его. — Выдохнул Хаберг, вглядываясь в безжизненное лицо покойника. — На столе у Йенсена.
Мужчина тридцати — тридцати пяти лет, с волевым подбородком, короткими светлыми волосами и узнаваемым кривым шрамом на челюсти.
— Я тоже наслышан. —
