пробежка, но черт…
Он глянул на ее лицо – чуть тронутый веснушками гордо вздернутый нос, зеленовато-карие глаза с кошачьим разрезом, длинные ресницы, сосредоточенно нахмуренные брови, легкий румянец на скулах, выбившаяся прядь каштановых волос, которую она все время заправляла за ухо. И чуть приподнятые уголки губ, словно она все время слегка улыбается…
Марк понял, что пялится на ее рот, и одернул себя. Хватит! Просто типичная девочка-отличница, которая привыкла делать все на пять. Готова лезть из кожи вон, лишь бы считаться самой лучшей. Даже прыгнуть в постель к его почтенному дядюшке Жану Мореллю – отличный ход, браво, далеко пойдет.
Он поморщился, понимая, что вслушивается против воли, и прикусил губу, чтобы отвлечься и вернуться в реальность.
– Европеоидная раса…
– Значит, это не Пати Сапутра, – подала голос Шмитт. – Я говорила.
– Видимые невооруженным глазом повреждения… получены post mortem, судя по характерному желтоватому цвету сколов. – Девчонка достала из своей большой сумки камеру, сделала несколько снимков. – Следы неизвестной… маслянистой субстанции… – Быстро взяла пробу ватной палочкой и положила в пакетик. – Возраст останков… Кость без запаха, мягкие ткани отсутствуют. То, что был обнаружен только череп, может говорить о высокой дисперсии останков. Невооруженным взглядом скарификации не заметны. Предварительное заключение: как минимум несколько лет. – Она снова сделала пару снимков, нахмурилась, полезла за чем-то в сумку и вдруг скомандовала: – Выключите свет.
Матье тут же кинулся выполнять приказ, а Марк тихо скрипнул зубами. Как же бесил этот ее деловой тон, но больше всего – тот факт, что и Матье, и даже Шмитт уже с восторгом и восхищением смотрели на девчонку. Она как раз включила ультрафиолетовую лампу, череп перед ней засветился, и Матье издал благоговейный вздох. Как будто к туземцу приехали божественные люди с большой земли и демонстрируют чудеса прогресса.
– Но, по всей вероятности, не больше ста-ста пятидесяти, – продолжала девчонка. – Для более точного определения возраста требуется микроскопия, дополнительный осмотр места обнаружения, химический анализ почвы…
Чтоб покрасивее, или ему еще и с мозгами подавай…
Похоже, все-таки с мозгами. Марк сунул руки в карманы, с силой сжал кулаки. Так хотелось верить, что эта столичная выскочка всего лишь красивая дура и просто повторяет умные слова, но он уже видел, чувствовал, слышал – безошибочно, как всегда! – и прекрасно понимал, что она далеко не дура. Она и в самом деле специалист. И отлично разбирается в предмете. Марк даже не знал, что бесит его сильнее: то, что она действительно умна, или то, что он совершенно глупо из-за этого злился. Ведь наконец-то в его богом забытой дыре случилось что-то интересное, наконец-то замаячило любопытное расследование, а он стоит и мечтает о том, чтобы хорошенькая криминалистка оказалась дурой!
– А что, если это… Ламбер? – сказала Шмитт.
Как будто невинно, мать твою! Как будто просто так спросила. Марк чувствовал, что сейчас зарычит. Хотелось просто закопать в лесу по очереди их всех: начиная с Матье и заканчивая этой… криминалисткой.
– Одри? – удивленно переспросил Матье. – Она же отправляла сообщения из Брюсселя… – Он запнулся, видимо, сообразив, что идет по слишком тонкому льду.
– Одри Ламбер, она вроде как внезапно уехала, никому ничего не сказала, пропала, можно сказать, – охотно продолжила Шмитт, поглядывая на девчонку и явно желая тут же посвятить ее в местные сплетни. – А потом ее родные и знакомые получили сообщения, где она писала, что якобы в Брюсселе. Но никто не выяснял, откуда на самом деле их отправляли и кто. И отвечать она никому не стала больше, оборвала все связи. Анжелика вот считает…
– Это которая с почты? – снова встрял Матье.
– Ну да, они же дружили, помнишь, на Новый год…
– Хватит! – рявкнул Марк, и все трое вздрогнули от неожиданности, испуганно на него уставившись. Но ему уже было достаточно. Он тут просто дышать не мог, в этой подсобке и с этой криминалисткой за столом. – Это все не относится к делу. Вам долго еще? Как вас там… Янссенс?
– А что, вы уже закрываетесь? – уточнила девчонка.
Марк яростно выдохнул сквозь стиснутые зубы. Как, ну как одним простым вопросом она умудрилась заставить его чуть не улететь в стратосферу? Взяла и ткнула носом в то, что он сидит в глубокой провинциальной…
– Шмитт, мне нужны все дела об исчезновениях в коммуне за последние сто лет, годы войны… да, включая годы войны. Матье вам поможет… Идите, работайте! – снова рявкнул он, потому что выполнять распоряжение оба не торопились. Общаться с девчонкой – наконец-то новым лицом в этой глуши – разумеется, было интересней. – Хватит тут стоять! Янссенс, а вы…
– Мне нужно осмотреть место, – вдруг сказала она.
Марк чуть не взвыл в голос. От этой ее спокойной разумности, от идиотичности ситуации, потому что он бесился на ровном месте и не мог успокоиться; оттого, что Шмитт и Матье все это видели. Разумеется, девчонка была права, разумеется, надо было поехать с ней туда, где нашли череп, разумеется! Но… твою же мать! Он весь кипел и чуть ли не дымился от бешенства, он едва сдерживался, чтобы что-нибудь не расхреначить, и если она сейчас скажет еще хоть слово… если напомнит про кофе… он ей точно голову оторвет! Без всяких прелюдий!
– Идемте, – выдавил Марк, резко развернувшись, и вылетел из двери, не дожидаясь, пока девчонка соберет свою сумку. Ничего, догонит, не заблудится.
В кабинете он встал у окна, пытаясь выровнять дыхание и хоть немного успокоиться. Выбил из пачки сигарету. После первой затяжки чуть полегчало.
Расследование. Он не может показать себя некомпетентным. Наверняка дядя Жан уже наговорил ей…
– Шеф? – раздался сзади голос Матье. – Тут позвонили… дерево упало на дорогу…
– Чтоб тебя!
Марк скрипнул зубами. Почему с такой хренью тоже звонят в полицию? И какого… у этой Янссенс была еще и уважительная причина опоздать?
– Свяжись с лесопилкой, они знают, что делать. Съездишь с ними.
– А что с мадам Янссенс? Может, сделать ей ко…
– Вон!
Матье сдуло из кабинета, но Марк ясно ощущал еще чье-то присутствие. Да понятно – чье. Ему и оборачиваться не надо было, чтобы знать, что девчонка стоит в дверях, прижимая к себе сумку. Он видел эту картину в подробностях, даже не глядя, все – вплоть до выражения ее лица.
– Поедем на моей машине, – бросил он, раздавив сигарету в пепельнице. – Ваша не пройдет.
– Тогда я должна забрать оборудование, – отозвалась девчонка.
Марк взял ключи, запер дверь и вышел следом.
Машина у нее была не новая, простенькая, в базовой комплектации: Жан, судя по всему, решил, что его сиятельного присутствия в