произнес Нездила.
— Так передал Михайла, который разговор подслушал, когда они оброк по прошлому году привозили. — кивнул Яков.
— Это ты молодец, что не упускаешь его из вида. — улыбнулся воевода. — Значит, если все будет идти так, как идет сейчас, то никуда он не денется.
Нездила Прокшинич сделал еще один небольшой глоток вина и потянулся к тарелке с кусочками сыра, но в итоге лишь поджал губы, старший брат как раз забрал последний. Бросив недовольный взгляд на закрытую дверь он уже хотел позвать холопа, чтобы тот принес новую, как вспомнил, что уже отпустил того до завтрашнего дня. Пришлось лишь вновь приложиться к бокалу и затем заново наполнить его содержимым кувшина, благо напитка оставалось еще достаточно.
— Что если они пригласят его к себе? Или даже просто заберут. С этой семейки станется.
— И ты думаешь он к ним побежит? А зачем? — удивился воевода. — С тобой ему живется не плохо. Занимается своими делами, делает практически все, что его душе угодно. А там так не выйдет. Просто серебро его не сильно интересует, иначе давно бы уже начал бумагу сам продавать втихую, да и остальные дела росли бы быстрее. Он же тратит время на свои приблуды, даже терем себе новый не ставит, а ведь у него есть уже идеи. Ты мне сам рассказывал про тот дом, что он Михайле предлагал.
— У Константина есть и сила, а не только деньги. — покачал головой Яков и встал из-за стола.
Боярин подошел к окну и невидящим взглядом уставился в мутное толстое стекло. Сейчас его совсем не интересовало, что там происходит снаружи. В голове мельтешили мысли о том, что его планам в ближайшее время может прийти конец. В последнее время Яков Прокшинич слишком сильно уверился в том, что именно с помощью Боротно и конкретно Тимофея может достичь многого. Настроил кучу планов, а сейчас это все может пойти прахом. Мастерские никуда не денутся, люди тоже все не разбегутся и, скорее всего, большинство получится сохранить. Но выйдет ли развиваться дальше? Уже сейчас готово многое, но это же лишь начало. Боярин далеко не единожды представлял, как могут выглядеть его владения через один или два десятка лет подобного сотрудничества.
— Силой они не получат его привязанность. Таким людям свобода нужна. По крайней мере её ощущение. Я бы пока не переживал по этому поводу так сильно. А у нас еще найдется, что ему предложить. В конце концов на нем свет клином не сошелся. Но и отдавать его нашим противникам не след.
— Предлагаешь от него избавиться, если это произойдет?
В трапезной вновь наступила тишина. Нездила Прокшинич уже почти кивнул, но остановился. Все таки он уже много лет был не последним человеком в Новгороде и помимо своих амбиций в нем постепенно росло и желание защитить и возвысить свою землю, от этого зависит и его вес в обществе. А такие люди, как Тимофей — слишком ценный ресурс, чтобы им разбрасываться. Уже долгое время Владимирское Княжество было их союзником в каком-то смысле, так что даже если он в крайнем случае уйдет туда, это не слишком большая потеря. Главное не дальше. Но лучшим вариантом будет, если он останется здесь и на земле его семьи.
— Нет, убивать его нельзя. Но показать, что другие могут быть к нему не столь радушны, как ты, нужно обязательно. Я этим займусь.
***
Земля под огородные посадки была практически готова, и не сказать, что это был уже просто большой участок. Все поле, что в прошлом году было засеяно рожью так же будет отдано под эту затею. Очень оптимистичное и, возможно, слишком самонадеянное начинание при относительно небольшом количестве работников, большая часть которых выделена сюда лишь на очень короткий промежуток времени. Хлеба же по этому году будут собраны только с озимых, посаженных на бывших новинах Твердяты и пары полей рядом с деревней Смолинской. Этого должно более чем хватить и себе с максимально оптимистичными прогнозами по расширению и даже на продажу в крайнем случае.
С помощью трех сеялок, чуть измененных под разные семена уже была начата посадка с обработанной стороны поля, вторую часть предстояло еще хорошенько разровнять после неглубокой вспашки, иначе ничего не получится. А на старый огородный участок тем временем тащили первые кадки с саженцами.
— Все таки решил, что воинское дело не твое? — пыхтя под тяжестью кадки спросил Незван у своего лучшего друга. — Совсем уже забыли как ты выглядишь. Только вернешься из одной поездки, так сразу в другу убегаешь. Надоело?
Впервые с прошлого лета Незван, Заяц и Гусь вновь оказались на одном рабочем месте. Сегодня они перевозили кадки с саженцами к местам посадки, а другие люди уже аккуратно их высадят в подготавливаемые лунки.
— Не-а. — мотнул головой Заяц, вытирая лоб от выступившего пота. Все таки весили они немало, а это была уже далеко не первая ходка. — Отпросился у дядьки Лютомира на седмицу, а потом опять на службу, как раз ладья вернется из Смолинской, а я потом с ними в Новгород. Соскучился по вам, да и посмотреть интересно, где что новенького вы выдумали. Но Новгород это что-то! Зря ты не захотел со мной. Там такая красотища, а людей столько! Ты и не видывал никогда такого количества. Особенно на базаре. Бывает вообще не протолкнешься. А ещё там…
— Ага, и грязи полно. Много я уже наслушался про твой Новгород. Не уболтаешь. — буркнул Незван, хотя на самом деле не отказался бы и сам прокатиться да посмотреть на то что одни усердно хвалят, а другие так же бурно ругают.
— Залазьте давайте, по пути посудачите. — пробурчал Гусь, подходя к парочке.
Он ненадолго задержался, помогая Купаве перетащить кадки поближе к месту посадки. Бедный мужик уже больше года обхаживал вдовую красавицу, но все никак не мог добиться ее расположения. Хотя та в последнее время уже совсем перестала стесняться использовать его в своих интересах. Ну а что, раз все равно крутится вокруг, так пусть хоть пользу приносит.
— А ты, дядька Гусь, не хочешь со мной в Новгород прокатиться? Я договорюсь, возьмем тебя с собой.
