Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
политическое значение для расширения своих привилегий и подчинения себе ремесленников. Выдающийся знаток истории английских ремесел Г. Анвин давно подчеркивал, что начиная с XIV в. в английских гильдиях возникла тенденция к доминированию их наиболее богатых членов, и одновременно с этим процессом можно наблюдать, как бедные мастера попадают в зависимость от более богатых, а более слабые цехи – от более сильных, в особенности когда они действуют в одной и той же отрасли производства. В таких случаях более сильный элемент брал на себя торговые функции, часто вообще отказываясь от ремесленной деятельности, в других случаях доминирующим фактором производства становился покупатель-инвестор как поставщик сырья и продавец готовой продукции. Английские гильдии, которым поначалу энергично противостояли купцы, возглавлявшие городское местное самоуправление, оказались способными к объединенным действиям и в результате своей борьбы с патрициатом попали в зависимость от местных городских властей.
Процесс приобретения богатыми купцами-патрициями экономических и политических привилегий в XIV в. принимал различные формы. В некоторых случаях купеческие цеха, к которым первоначально могло принадлежать большинство граждан, включая ремесленников, превращались во все более эксклюзивные и закрытые организации с целью лишить ремесленников привилегии вести оптовую торговлю. Так произошло, например, в Ньюкасле, где гильдия исключила из своих членов всех ремесленников и уличных торговцев, в Шрусбери, где ремесленники также были исключены из оптовой торговли. Поздние отголоски этих ограничений можно обнаружить даже в привилегиях Истлендской компании, запрещавших становиться ее членами ремесленникам и розничным торговцам. Интересный пример представляет собой Ковентри: в этом городе купеческая гильдия, исключив ремесленников, быстро стала доминировать в местном правительстве. Правящая группа в Ковентри XV в. состояла из купцов и торговцев тканями, эксплуатируя свой авторитет, они подчинили себе мастеров, занимающихся отделкой тканей, суконщиков. Но в XV в. это была вполне обычная практика, таким образом, члены некогда могущественной гильдии ткачей пострадали от пауперизации и попали в растущую зависимость от торговцев тканями. Ткачи и другие суконщики как группа постепенно слабели, особенно в те годы, когда значение английского купеческого класса быстро возрастало благодаря развитию внешней торговли, и это явление сыграло значительную роль в формировании социальной структуры английского населения и его организаций.
Несмотря на отдаленность во времени, эти проблемы, связанные с преобразованиями, произошедшими как в английских ремеслах, так и в английской торговле в XIV и XV вв., жизненно важны для понимания социальной структуры Истлендской компании. Но, не вдаваясь в них более подробно, необходимо отметить, что еще в XIV в. в Англии возникли городские организации, которые объединяли большинство купцов, а также приводили к образованию более специализированных купеческих ассоциаций. Первая из знаменитых ливрейных компаний получила привилегию зарегистрироваться в Лондоне в XIV в., во времена правления Эдуарда III. Эти ливрейные компании были владением влиятельного и богатого лондонского купечества после того, как последние добились подчинения себе мастеров. Здесь мы снова вспомним Анвина, писавшего, что строгое подчинение ремесленников купцам возникло в такой форме в каждой из 12 лондонских ливрейных компаний, выросших из ремесленных организаций или имевших в своем составе ремесленников. Городская олигархия, которая стала доминировать в ливрейных компаниях и состояла главным образом из той части купечества, которая получила монополию на оптовую торговлю, оказывала растущее влияние не только на торговлю Англии, но и на политическую власть в английских городах, занимая все главнейшие должности и исполняя важнейшие функции.
Исследования Колби показали, что уже в самом начале XIV в. функции общих собраний горожан узурпировал орган элитного и аристократического толка, а к концу столетия масса горожан была полностью лишена права голоса на городских выборах. Уже в конце XIII в. жители Глостера и Окс форда жаловались, что управление этими городами было у них отобрано и присвоено divites et potentes (богатыми и могущественными). В XIV в. жители Винчестера подали жалобу «на притеснения со стороны 24 видных горожан», которые узурпировали право выбирать городских чиновников. Беднейшие граждане Ньюкасла жаловались на притеснение со стороны купеческих гильдий, жители Йорка – что в городском правительстве доминирует купеческая гильдия и т. д. В Лондоне городские олдермены могли рекрутироваться только из людей «выдающихся и благоразумных», владеющих имением, оцениваемым в сумму свыше 1000 фунтов стерлингов. Через некоторое время они были назначены лорд-мэром пожизненно, который сам был избран уходящим в отставку лорд-мэром и олдерменами из числа других олдерменов, назначенных по согласованию с городским советом и – что особенно важно для нашего исследования – руководством важнейших ливрейных компаний. Таким образом, в городах и особенно в Лондоне была достигнута концентрация политической власти в руках торговой олигархии. В любом случае большинство олдерменов и шерифов, а также все без исключения мэры были членами одной из 12 ливрейных компаний, имевших постоянную монополию от правительства английской столицы. Так что к XV в., но в особенности к его концу, купеческая олигархия, организованная в 12 гильдий, приобрела политическое и экономическое господство, продолжая и во 2-й половине XVI в. оказывать столь же реша ющее влияние на торговые компании, которые и были организованы с целью обеспечить монополию английской торговли с различными частями света, с Россией, Прибалтикой, Испанией, Левантом, Африкой и т. д., не говоря уже о купцах-авантюристах и их торговых операциях в районе Северного моря.
Эта «купеческая аристократия» не была замкнутым кругом, в XV и XVI вв. он расширялся за счет любых предприимчивых и богатых людей, у которых было достаточно денег, чтобы купить себе место. В те века в ряды купеческой олигархии было обычным явлением вступление новых членов из числа более богатых мастеров-ремесленников, бросавших ремесло в пользу торговли, чтобы быстрее разбогатеть. Для людей этого типа продвижение к высшим ступеням шло одним из двух путей: либо они приобретали членство в одной из 12 ливрейных компаний и отказывались от прежней профессии, либо начинали борьбу за достижение статуса купеческой организации для собственной ремесленной гильдии. Первый метод часто практиковался в лондонских гильдиях, куда, как правило, допускались более богатые и влиятельные граждане при условии уплаты значительно увеличенного вступительного взноса. Примером второго метода было объединение в 1528 г. валяльщиков и стригалей в торговую компанию («Суконщики»), занимавшуюся отделкой тканей, но в особенности торговлей готовыми тканями.
Существовала тесная связь между торговыми интересами лондонской олигархии, организованной в 12 ливрейных компаний, и социальными обстоятельствами, сопутствовавшими возникновению Истлендской компании. Подавляющее большинство основателей компании, а также ее различных членов, зарегистрированных в лондонских портовых книгах, состояли из оптовиков, принадлежавших к этим лондонским гильдиям. Они также доминировали в администрации Истлендской компании и обладали в ней решающей властью. Менее богатые купцы, особенно из северных портов, протестовали против такого засилья. По всем этим причинам необходимо дать краткий обзор различных ливрейных компаний, чтобы составить представление об их статусе и деятельности.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
